Дмитрий СКВОРЦОВ

Под покровом ночи Kyiv отомстил КиевуНа днях в Киеве под покровом ночи снесли киоск православной литературы. «Неупереджені» СМИ, как водится, рассказывают, что киоски у ст. метро «Политехническая» громили «неизвестные». Умалчивая при этом, что «неизвестные» задействовали коммунальную технику и вершили своё на глазах у полицаев Авакова.

На причастность к ночному погрому властей указывает и упорное молчание Кличко на тот счёт, что в подначальном ему граде очередная сотня людей лишилась средств существования в тех катастрофических социально-экономических условиях, которые эти самые Клички, Порошенки, Яценюки, Аваковы и обеспечили.

И чтобы снять все спекуляции и параллели с недавними собянинскими расчистками, заметим, что киевских предпринимателей о планах городской управы никто заранее не предупреждал. Более того, у них были подписаны все разрешения на год вперед.

Один из снесенных МАФ был уникален тем, что это был, пожалуй, единственный в Киеве (если не на Украине) павильон православной литературы, который был частным, а не учреждённый церковными структурами. Его хозяйка, Валентина, на вырученные от продаж средства поддерживала общину палаточного храма, который с 2005 шесть морозных зим и знойных лет простоял под Верховной радой. Разбили палатки здесь православные из села Рохманов Тернопольской области, чью церковь захватили филаретовцы с согласия ющенковского губернатора и при поддержке милиции Луценко.

С 2011 г., когда палаточный храм был снесен «православным президентом» Януковичем, Валентина всячески поддерживает один сельский храм в далёкой Полтавской области. Вернее, поддерживала. Теперь не на что.

А ещё киоск Валентины исключителен тем, что был единственной точкой, в которой можно было приобрести вышедшую крошечным тиражом уникальную книгу о Киеве (см. фото).

Справа от Распятия – книга «Киев православный. Год 1911». Её автором является Иван Степанович Гичан. Почему именно 1911-й? Ответ простой – книга была написана в 2011 г., и автор задумал дать в ней срез Киева столетней давности. Но с той точки зрения, с которой только должно смотреть на Мать городов русских.

Вот что рассказал на презентации исследования прот. Андрей Ткачёв, тогдашний настоятель храма Агапита Печерского в Киеве (прихожанином которого и является автор книги): «Один умный человек однажды сказал: «Если мы вдруг очнемся от повседневной суматохи и оглянемся вокруг, то ощутим себя на улицах наших городов иммигрантами или жителями оккупированной страны — нас окружают магазины с названиями на иностранных языках, афиши с заграничными фильмами, рекламой брендов, которые никак не соотносятся с нашей действительностью.

Поэтому сегодня единственный способ «вернуться» в свою страну — читать о ней. Киевлянину, к примеру, нужно однажды в жизни узнать об истории Софии. Ведь если тебя остановить возле ее колокольни и спросить: «Что это и почему?», то — если у тебя есть совесть — ты будешь чувствовать себя последним невеждой. И так, где бы нас ни взяли за руку — мы окажемся в психологическом состоянии иммигранта.

И наоборот, для человека, живущего в «своей стране», простые прогулки по городу превращаются в захватывающее путешествие. Не только в пространстве, но и во времени. Ведь люди, которые обороняли свой город от врагов или освобождали его, которые возводили здесь храмы и больницы, — они ничуть не менее живы, чем мы. И продолжают об этой земле переживать. Поэтому, скажем, в день выборов или всенародного референдума неплохо было бы пойти на кладбище и спросить у почивших — а они чего хотят? Они не совсем чужие для этой земли. Некоторые гораздо важнее, чем мы.

Иван Гичан и о. Андрей Ткачёв на презентации «Киева Православного»

Описываемые в книге годы — предгрозовые. Они завершают короткий период расцвета города. Города-столицы. Ведь в казацкую или гетманскую пору столицами были Батурин, Глухов, Чигирин, что угодно — но только не Киев. В елизаветинские времена это была деревня. Матерью городов русских его сделали императорской волей. Когда Петербург был административной столицей, а Москва — церковной, Киев решили сделать столицей духовно-исторической. Мол, «ну не хорошо, чтобы мать городов русских пребывала в таком запущенном состоянии! Не бывать этому!» И появились мощеные улицы, мосты через Днепр, водопровод, инфраструктура железнодорожного и речного транспорта, расцвела инженерная мысль. И все это за каких-то лет 50 активных трудов.

Но!

Представьте себе мягкое купе экспресса «Киев—Львов». Из столицы возвращаются четыре успешных обеспеченных человека. И за рюмочкой «Мартеля» начинают делиться впечатлениями.

«Да я по работе ездил. — сетует один. — Весь день провел в коридорах министерства, сидел в кабинетах, решал вопросы». «А я машину присматривал, — хвалится другой. — Днем по автосалонам, а ночью — по ночным клубам. Ну на Крещатике, конечно, был — как же!» «Я к дочери ездил, — говорит третий. — В музеи водила, в Театр русской драмы...» «А я в лавру ездил, — огорошил попутчиков четвертый. — Еще успел помолиться во Введенском монастыре, в Покровском, во Флоровском».

Все были в Киеве, но какие разные это Киевы! Любой большой город позволяет человеку совершить путешествие из рая в ад в течение суток... И все же четвертый, пожалуй, только и был в этом городе. Кто не был в Лавре, тот не был в Киеве. Да, есть Киев ученых, Киев учащейся молодежи, Киев художников и инженеров. Но когда здесь еще не было университета, была лавра; не было водопровода — была лавра; не было музеев — была лавра. Киев оставался сам собой только благодаря монастырской жизни. Церковная составляющая делает его тем, чем он был на протяжении всех эпох. Все остальное появлялось и исчезало. Появлялась и исчезала советская власть. Чуть ли не каждое столетие появлялись и исчезали поляки, появлялись националисты. Церковь — это то, что обеспечивает преемственность времен в Киеве. Кто этого не знает, тот не знает города. И можно прожить здесь всю жизнь, родиться и умереть, приехать и отучиться (а потом рассказывать, что учился в Киеве), но так и не быть в Киеве».

* * *

Конечно же, о том, что и как было построено в Киеве к 1911 г., кроме храмов и монастырей, тоже рассказывается в книге – как и об историческом и даже природном фоне, на котором все это возводилось.

Всего несколько фактов. С осени 1906 по весну 1907 г. снежный покров держался более полугода! В 1911 г. город по площади занимал 59 кв. верст, что превышало площадь Берлина и лишь немного уступало Москве (63 кв. версты). В этот год в Киеве уже функционировали 18 линий трамвая общей протяженностью 170 верст. А еще работала железнодорожная линия с бензиномоторными вагонами с правого берега через Никольскую слободку в Дарницу. С 1908 г. город стал снабжаться питьевой артезианской водой. Из 24 скважин в водопровод поступало 3 млн. ведер воды в сутки. С переходом на артезианское водоснабжение прекратились вспышки холеры и тифа. В 1911 г. подсоединение домов к городской канализации было давно уже обязательным.

В общем, в книге Ивана Гичана дается полный срез киевской жизни за 1911 г. — от показателей рождаемости и смертности населения до цены трамвайных билетов по каждой из линий. И все же главное, о чем рассказывается в ней, — о духе города, о ценностях, которыми жили те, кто Киев творил.

* * *

«Сегодня нам диктуют новую историю города, – говорил на презентации книги киевский писатель, – уже навязшую в зубах неправду о Киеве - украинском городе. Панове, Киев – город-святыня. Да, он – столица. И знаете чего? Он духовная столица Святой Руси. А когда вы называете именем Петлюры улицу (завтра его или подобным ему именем назовете площадь, планету), то хочется спросить: а что вспоминается в связи с вашими новыми героями? Погромы, кровь, хаос. И что вспоминается в связи с ненавидимыми вами губернаторами? Труд, упорный созидательный труд на благо города. Заметим, честный. Иначе не чтили бы их тогдашние киевляне. И ещё труд во славу Божью».

* * *

И всё же есть надежда, что посеянное такими трудягами во славу Божию, как Валентина и Иван Степанович Гичан взойдёт с Божией же помощью в Его граде. Не в Kyivе, а в Киеве. Как рассказала мне Валентина, практически все люди, проходящие утром мимо её разбитого киоска, тем или иным образом сочувствовали ей. Даже мальчишки школьники, ещё вчера поддевавшие и передразнивавшие православных, вечно кучковавшихся у киоска.