Благодаря публикации малоизвестных снимков выдающегося русского фотографа С.М. Прокудина-Горского мы можем увидеть Тобольск, Екатеринбург, Ялуторовск, Верхотурье как бы глазами Г.Е. Распутина. Следует заметить, что в этом томе вообще много сибирских материалов, причем не только снимки мест, которые посещал Царский Друг, но и тех лиц, с которыми он был так или иначе связан. Многие из них практически неизвестны даже специалистам.

Отличительной чертой этой книги является также обилие изображений непосредственно на ее страницах. Тут и факсимиле взятых из зарубежных изданий и архивов записок и писем Григория Ефимовича, в том числе и Царице. Есть даже точно датированный рисунок, сделанный самим старцем на одной из своих петербургских квартир.

Лучше других об особенностях издания знает, конечно, автор. Его мы и расспрашивали в редакции на этих днях.

- Судя по содержанию, эта шестая книга рассказывает о покушении на Г.Е. Распутина в Покровском 29 июня 1914 года?

- Это ее смысловой центр.

 

Хронология ее простирается с января 1914 г. вплоть до возвращения Григория Ефимовича в Петербург осенью того же года. За пределами ее остается начало войны, чему будет посвящена следующая седьмая книга. Что касается шестого тома, то он тщательно документирован. Большим подспорьем явилась собиравшаяся нами в течение нескольких лет подборка газетных публикаций, начиная с центральных и кончая региональными изданиями, в том числе тобольскими и тюменскими.

 

Однако наиболее основательным источником являются сохранившиеся в архивах дела, содержащие документы по расследованию этого преступления. Впервые они публикуются нами в полном объеме, становясь, таким образом, доступными исследователям. Собственно эти дела и изменили мой первоначальный замысел. Сначала в книге предполагалось показать два события, запустивших механизм Великой войны: покушение в Покровском на Царского Друга и убийство в Сараево Наследника Австро-Венгерского Престола Франца-Фердинанда с супругой. Однако необходимость напечатать документы изменила эти планы.

- Но так ли необходима была публикация документов в таком объеме?

- Иначе поступить было невозможно. Постараюсь объяснить, почему. В свое время приснопамятный старец Николай Псковоезерский благословил меня произвести в связи с Григорием Ефимовичем расследование. Прибавив при этом, чтобы я сделал это чистенько. Однако освободить имя Царского Друга от не прекращающегося до сих пор грязного потока лжи можно, только самым тщательным образом, мазок за мазком, стирая всю эту клевету. И не просто убирая черноту, говоря, что так-де не было, а строго обосновывая это фактами.

 

Иначе кто же вам поверит? Разоблачение лжи можно сделать, только изучив личность враля (иногда для этого приходится обращаться не только к его прошлой и последующей жизни, но к предкам, родственникам и потомкам). Причем делать это надо на фоне реальных исторических обстоятельств и событий. Однако решающим является все же критика источников — специальная методология вспомогательной исторической дисциплины источниковедения. (Это только дилетанты думают, что историей может заниматься любой, даже бывшие инженеры по соцсоревнованию, было бы желание.

 

Но история — это такая же наука, как биология, математика, физика или химия: у нее есть выработанные усилиями многих поколений ученых свои методы, приемы и т.д.) Возвращаясь к критике источников, замечу, что одним из ее приемов является метод столкновения источников, при котором, сравнивая несколько самого разного качества свидетельств, легко можно отделить правду от лжи. Это, собственно, то, что, благословляя на труд, сказал мне приснопамятный о. Николай: Неправда поможет открыть правду.

 

И эти слова Дорогого Батюшки, печатающиеся на титульном листе каждой книги расследования — ключ ко всему. Что касается «излишних подробностей», «многочисленности ссылок» и т.д., то замечу, что только при таких условиях можно не только, мало-помалу, отвоевать занятую врагом территорию, но и обезпечить для нее надежный оборонительный рубеж на будущее. Прошу вас обратить внимание на то обстоятельство, что после выхода каждой очередной книги всё меньше и меньше становится охотников, походя, хулить Г.Е. Распутина.

 

Разумеется, грязнители вовсе не перестали так думать (как говорят в народе: горбатого могила исправит), но в открытую высказывать свои ни на чем не основанные убеждения уже опасаются. Кстати говоря, для последнего тома серии, специально посвященного истории годами закрепляемой в воспоминаниях современников, исторических трудах и выступлениях в средствах массовой информации фальсификации образа Г.Е. Распутина, я вот уже несколько лет собираю подобные безответственные высказывания наших современников. Уверен, что страна должна узнать и хорошенько запомнить своих «героев».

- Среди них есть, наверное, и такие, кто это делал в силу инертности мышления. Но, возможно, познакомившись с книгами, подобными Вашим, они изменили свое мнение?

- Дай-то Бог. Хотя те, кто хлестко высказывался публично, вряд ли… Кстати, открытых противников Царского Друга я подразделяю на две основных категории: оголтелых (тех, которых, как говорится, несёт) и «миссионеров», выполняющих определенную миссию. К последним я отношу хорошо известного читателям, как по моим книгам, так и по интервью, писателя и профессора МГУ А.Н. Варламова.

- Но почему именно к нему Вы столь внимательны?

- Ответ прост. Он — автор изданной солидным для нашего времени тиражом в популярной серии «Жизнь замечательных людей» биографической книги о Г.Е. Распутине. После ее выхода, разумеется, он стал котироваться как своего рода эксперт в этом вопросе. То есть его приглашают на телевидение и т.д. Но вот что касается правды… Понимаете ли, можно чего-то не знать, в чем-то ошибаться, потом исправлять. Всё это нормальный процесс познания. Однако Варламов, как нам представляется, писал по готовым лекалам, исполняя чей-то заказ.

 

К такому выводу можно прийти из того несомненного факта, что автор преднамеренно утаивает не устраивающие его факты, которые ему были несомненно известны из цитируемых им исследований (в том числе и Вашего покорного слуги). Если бы эти факты, предположим, вызывали его сомнение, он должен был бы их отрицать, предложив взамен найденные им свои. Но они его просто не устраивают — а, значит, их, получается, и вовсе нет. (Примеры такого приема преднамеренной фальсификации мы уже не раз приводили.)

Теперь что касается «миссионерства». О том, чью миссию исполняет Варламов, я уже писал в книгах, рассказывал и в интервью. Повторяться не буду. Кстати, все интервью опубликованы в недавно вышедшем моем сборнике «Ждать умейте!», который можно приобрести в книжной лавке «Русского Вестника». А пришел А.Н. Варламов на смену Э.С. Радзинскому. Дело в том, что фальсификация Радзинского резко бросалась в глаза, а потому «не работала». Злого следователя сменил добрый. Неправду — полуправда. Вот и вся разница.

 

Кого смог захватить Эдвард Станиславович, того захватил (включая покойного митрополита Нижегородского Николая (Кутепова) и ныне здравствующих игумена Авраама (Рейдмана) и воительницу с «темными силами» Л.П. Миллер). Потребовалось расширить улов — вышел на берег крутой Алексей Николаевич, более приемлемый для православных, ложь которого менее раздражает.

А что касается оценки заказчиками «миссионерства» того и другого, обратимся опять-таки к фактам. Как известно, Э.С. Радзинский был членом образованной в 1993 г. по предложению Русской Православной Церкви Правительственной «комиссии по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора Николая II и членов его семьи» (то есть т.н. «екатеринбургских останков»). А недавно была учреждена литературная Патриаршая премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. В учрежденный в 2011 г. Экспертный совет был включен А.Н. Варламов. Как говорится, удивительное рядом. Правда, удивительным оно кажется лишь тем, кто невнимателен к происходящему.

- Вернемся, однако, к Вашей новой книге.

- Всё в ней, как мы уже говорили, сосредоточено вокруг покушения на Григория Ефимовича на родине 29 июня 1914 г. Вот почему немало страниц в ней посвящено описанию Покровского, мест в нынешнем селе, связанных с именем знаменитого их земляка, а также современникам Григория Ефимовича. Пользуясь случаем, хочется еще раз поблагодарить краеведов Земли Тюменской за предоставление мне собранных ими материалов.

 

Это они нашли и сфотографировали те места, где бывал Г.Е. Распутин, разыскали и сберегли фотографии не сохранившихся до наших дней домов и давно ушедших в мiр иной людей, так или иначе связанных с их знаменитым земляком. Поименные благодарности, как и всегда, напечатаны нами на обороте титульного листа.

Особая роль принадлежит тюменскому краеведу М.С. Яблокову. Именно благодаря его помощи и настойчивости удалось скопировать дела о покушении на убийство Г.Е. Распутина. О делах, отложившихся в Тобольском архиве, было известно и раньше, документы из них использовал в своих книгах О.А. Платонов.

 

Во-первых, речь идет о двух томах дела, которое вел судебный следователь Тобольского окружного суда по Тюменскому уезду В.Г. Амельченко. Свыше 400 листов этого дела содержат протоколы допросов потерпевшего, обвиняемой, свидетелей, очных ставок, осмотр местности, акты экспертиз; ответы на запросы, присланные из многих местностей Российской Империи, так или иначе связанные с делом о покушении.

Во-вторых, это дело осуществлявшего непосредственный контроль за следствием прокурора Тобольского окружного суда В.И. Жукевича-Стоша, содержащее его переписку, как с теми, кто непосредственно вел дело в Тюмени, так и с Омской судебной палатой, которой он был подчинен. Оно было наиболее сложным для расшифровки, т.к. большую его часть составляли черновики, написанные карандашом с большим количеством сокращений. Из него, между прочим, выясняется судьба Хионии Гусевой после помещения ее в дом для умалишенных.

В-третьих, наконец, это было наблюдательное производство прокурора Омской судебной палаты А. К. Висковатова. О нем исследователям по существу ничего не было известно. Документы его не исследовались. Лишь однажды тюменский краевед А.В. Чернышев упомянул о его существовании в одном из редких местных изданий. Особая ценность дела заключается в том, что именно А. К. Висковатов докладывал о ходе следствия в Министерство юстиции в Петроград. Это был источник, из которого черпал информацию Государь. Однако этот последний массив документов находился в Омске. И снять с него копию было не так-то просто. Теперь это дело впервые становится доступным исследователям в полном объеме.

Именно благодаря этим документам удалось буквально по часам и минутам восстановить всю картину преступления.

 - Что же принципиально нового удалось Вам установить?

- Прежде всего, это сам характер преступления. И выбор орудия убийства, и сам кинжал, и место его расположения на теле преступницы — обо всем этом читатели смогут узнать из книги и сделать самостоятельные выводы. Источники позволяют выяснить, какие силы стояли за покушавшейся на Григория Ефимовича фанатичной преступницей, какие цели они преследовали, как они заметали свои следы.

Принципиально важным моментом является выяснение места в этой цепочке столичного журналиста Дувидзона, оказавшегося в день покушения «случайно» в Покровском. Анализ материалов позволяет с большой долей уверенности предположить непосредственную связь Дувидзона (привлеченного к сотрудничеству с Департаментом полиции еще С.П. Белецким) с известным генералом-масоном В.Ф. Джунковским, находившимся в те дни на посту товарища министра внутренних дел. При помощи Дувидзона «генерал с масонской отметиной» не только держал под контролем ситуацию в связи с покушением, но и осуществлял массированную дезинформацию русского общества, закладывая тем самым мины замедленного действия.

А.Н. Варламов, как ему кажется, весьма остроумно, подсмеивается над высказанными ранее некоторыми авторами подозрениями: «В некоторых книгах, посвященных Распутину, утверждается, что вся история с покушением Хионии Гусевой на Распутина и поспешным бегством Илиодора за границу была организована при содействии московского генерал-губернатора, масона В.Ф. Джунковского. Никаких серьезных аргументов в пользу этой захватывающей версии не приводится, зато существуют очень веские доказательства того, что побег за границу Илиодора был устроен с помощью Горького».

На первый взгляд, всё логично. Разумеется, московский генерал-губернатор, будь он хоть трижды масоном, не мог оказать никакого влияния на покушение в Тобольской губернии. Писатель Горький и генерал Джунковский — что, казалось бы, между ними могло быть общего?

На самом деле всё это выглядит не очень-то смешным. Прежде всего, к лету 1914-го Владимiр Федорович уже полтора года как не в Москве и соответственно не генерал-губернатор. Служит в Петербурге товарищем министра внутренних дел. Что же касается Горького, то, как удалось установить, через одну из своих жен он как раз оказался связанным с генералом, причем задолго до 1914 года. Все необходимые факты читатели смогут почерпнуть из специальной главы «Дувидзон, Джунковский, Горький и его женщины».

- Удалось ли обнаружить что-либо новое о дальнейших судьбах расстриги «Илиодора» и Хионии Гусевой?

- Что касается «Илиодора», то повествование в шестой книге завершается его побегом за границу. На основе газетных публикаций (прежде всего, ростовских) удалось восстановить более или менее достоверную картину бегства, относительно которого в литературе ранее ходило множество разных небылиц. О дальнейшей его жизни предполагаю рассказать в одном из следующих томов. А вот о Хионии Гусевой в только что вышедшей книге рассказано всё, что удалось найти: тяжелая наследственность, больная семья, крайний фанатизм и т.д.

Интересен тут и вот какой еще поворот: ровно пять лет спустя после покушения на Г.Е. Распутина в с. Покровском, тоже на Петров день (!), правда, на этот раз в Москве, на ступенях храма Христа Спасителя «внезапно выздоровевшая» Гусева вновь пыталась совершить подобное преступление по отношению к Патриарху Тихону. На это обстоятельство впервые мы обратили внимание еще в 1997 г. в комментариях к книге игумена Серафима (Кузнецова) «Православный Царь-Мученик». Теперь, в шестом томе, мы приводим некоторые дополнительные материалы, рассказывающие о советском «народном суде» над Гусевой в 1919 г. в Москве.

Составитель известного сборника о Патриархе Тихоне М.Е. Губонин в свое время подмечал, на наш взгляд, весьма важное обстоятельство: «Характерно, что о прошлом покушении Гусевой на жизнь Распутина в 1914 г., суд даже и не заикнулся». При этом в книге «Современники о Патриархе Тихоне», изданной в 2007 г. Православным Свято-Тихоновским гуманитарным университетом, упоминая об этом действительно важном обстоятельстве, до сих пор продолжают воспроизводить давно разоблаченные клеветнические мотивы того первого преступления: «…Сводя с ним [Г.Е. Распутиным] какие-то свои старые счеты». (Мол, как писали, так и будем писать.)

 

При этом вся эта охотно воспроизводящая без каких-либо комментариев прежнюю ложь братия готова забыть даже весьма существенное именно для них. Ведь не поняв преступления 1914 г., они никогда не смогут верно оценить подоплеку покушения 1919 года.

Знакомство с документами о покушении 1914 г. позволило нам также установить подлинные причины приостановки дела в отношении «Илиодора» и помещения Гусевой в психиатрическую лечебницу. Верно понять эту проблему можно только после внимательного прочтения документов. Пока же скажем, что представления о том, что причины этого «освобождения от ответственности» основных фигурантов дела следует искать отнюдь не в тайной поддержке преступников некоторыми представителями властных структур. Это ошибочное, легковесное представление. В действительности, обдумывая преступление, те, кто стоял за «Илиодором» и Гусевой, сделали невозможным преследование их в обычном законном порядке. Те же, кто принимал решения в 1914 г., ничего не могли с этим поделать.

- Как известно, Григорий Ефимович был решительным противником войны. Судя по названиям последних глав, Вы пишете и об этом.

- Это действительно очень важный вопрос, достойный обстоятельного разговора. То, что предупреждения Распутина заслуживали того, чтобы к ним прислушались, свидетельствует история: в огне Великой войны сгорели три европейские Монархии — Российская, Германская и Австро-Венгерская Империи. В этом отношении у Григория Ефимовича были и авторитетные единомышленники: П.Н. Дурново, барон Р.Р. Розен, князь В.П. Мещерский и граф С.Ю. Витте.

 

При всей сложности личности Сергея Юльевича следует признать, что он до последнего вздоха самым решительным образом стоял сначала против войны, а затем за быстрейшее ее окончание путем переговоров. Следует заметить, что Григорий Ефимович в этот период времени не чурался контактов с С.Ю. Витте, встречался с ним вплоть до самой его кончины, последовавшей 28 февраля 1915 года.

 

«Граф Витте человек разумный», — заявлял Григорий Ефимович журналистам. При этом Г.Е. Распутин всегда трезво оценивал личность графа. Явно рассчитывая на передачу его слов Сергею Юльевичу, он без обиняков говорил близкому ему человеку: Витте «первый в России умник… только Папу и Маму мало почитает… Всё норовит по-своему. А Папа и Мама этого не любят. Царя надо чтить и слушать».

- Как-то Вы рассказывали о том, что началу войны сопутствовали разного рода катаклизмы…

- Немногие современники писали о предвоенных бедствиях в воспоминаниях. Их можно понять: вскоре произошли вещи поважнее и потрагичнее этого. Лишь газеты и журналы сохранили на своих осыпающихся страницах информацию и фотографии, повествующие о страшных событиях весны и лета 1914 г.

Стояла, как писали, «дикая жара», полыхали лесные пожары, горели торфяники, дышать было нечем… Информационные колонки газет напоминали будущую хронику военных действий. «Большие пожары последних дней, — писали журналисты, — ярко показали всю несостоятельность постановки пожарного дела…»

Пламя бушевало даже на воде. «В 60 верстах от Казани, против Мариинского посада, сгорел пароход «Царица». Он шел из Астрахани в Нижний Новгород, имея более 200 пассажиров. Пожар произошел около 1 часа ночи, когда почти все пассажиры спали. В несколько минут пароход был в огне. Не растерявшись, командир приказал направить пароход к луговому берегу, на песок. Охваченная пламенем «Царица» на всех парах шла к берегу. Плач и крики неслись над рекой. Многие бросались в воду на полном ходу и погибали».

В тот год Россия проходила испытание не только огнем. В результате наводнения в Кургане в городе оказались залитыми все крупнейшие мебельные магазины, а людям приходилось спасаться на крышах своих домов. В московских Грузинах после ливня люди ходили по колено в воде. Градом побиты были огороды и цветники москвичей.

В одних губерниях люди спасались от воды на крышах домов, в других — поля выгорали от засухи. Пришли и вечные предвестники смут и народных бедствий — болезни. В ряде уездов Вологодской губернии появилась сибирская язва, в Астраханской губернии — чума, на западных границах Империи — холера.

Нас, познакомившихся сегодня с «лентой новостей» июня-июля 1914 г., не могут не поразить вот эти слова из телеграммы Г.Е. Распутина, отправленной в те дни в Петергоф: «Не будет ли против нас природа»?

- И в заключение, как всегда, вопрос о следующей книге. О чем она?

- На сей раз ответ мой будет нетрадиционным. Следующую книгу, над которой я уже начал работу, предполагаю издать вне серии. Она об убийстве Австро-Венгерского Эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супруги, о тех тайных пружинах истории, которые вызвали Великую войну; о других схожих событиях.

 

Подробнее пока что говорить не хотелось бы. Бог даст, напишу, тогда и поговорим. А за седьмую книгу расследования, название которой уже определено («Милые, дорогие, не отчаивайтесь»), примусь после. Она о первом периоде войны, до взятия в 1915 году Императором Николаем Александровичем Главного командования Русской Армией в Свои руки; о роли Г.Е. Распутина, которая в это время сильно возросла, и об усиливавшемся в определенных кругах русского общества противодействии Царю, Царице и Их Другу.

С. ФОМИН

Вернуться      Вверх страницы

Поделиться: