| |
Записки литератора
Колыма и Украина: пересечение параллелей
Чем дальше от Европы на восток, тем очевидней и незыблемей понимание плодотворности и жизненности того цивилизационного феномена, который мы именуем Русским миром. Как-то попривыкли и совсем не удивляет: на двух континентах, меж трёх океанов предки построили страну, соединили неоглядные пространства светом золотых крестов на храмах, водными, железными, воздушными путями… Так широки, что многим и сузить давно неймётся. Но об этом чуть позже ещё раз припомним…
Колыма – название обобщённое, по гидрониму крупнейшей реки; официально – Магаданская область.
К слову сказать, длины рек Колымы и Днепра примерно одинаковы, а площадь бассейна Колымы несколько больше площади Украины.
Присутствие Украины на Колыме настолько привычно, что обращаешь на это внимание лишь потому, что ныне мы территории, отделённые пограничным контролем. Малая Русь, её созидающее сила, приметна на Колыме начиная с топонимов некоторых малых ручьёв и речек, пересекающих Колымскую трассу, скажем, таких как Чекай, Нехай, и кончая (точнее продолжая) деятельностью нынешнего магаданского мэра Владимира Печеного, вскормленного Черновцами, одним из культурных центров Западной Украины.
1. Колыма как мечта
Собирался я долго, разные проекты обдумывал – и с компанией, и в командировку… Несколько лет всё грезилось: вокруг фантастической красоты сопки, ласково-мягкий стланик и лиственница с бурундуком на ветке, хрустальные жгуты рек в галечных берегах, дом, в котором были все живы, многосоткилометровая трасса…
С юности не виделись. Малая родина звала.
Вдруг понял: не стоит ждать особого случая или компанию собирать, Пушкин в помощь: «Мы вольные птицы, пора…» Денег подсобрал (замечу, кому интересно, в оба конца можно уложиться и в 500 $, но можно, говорят, и в две тысячи не уложиться: рынок), взял благословение у правящего архиерея – и… И вот уж через иллюминатор, над левым крылом самолёта возникло незаходящее багрово-облачное солнце… За бортом минус пятьдесят (бодро сообщил командир самолёта), под стопами до тверди земной – десять тысяч, скорость – под тысячу, время в пути – без малого восемь часов.
Когда тяжёлый «Боинг», глуша свою реактивную мощь, коснулся земли и запрыгал по выбоинам бетонных плит магаданского аэродрома (как полуторка по фронтовой дороге), в салоне раздались аплодисменты: жизнь – продолжается!
В аэропорту окликнул меня, встретил, Валерий Фатеев, председатель Магаданского отделения Союза писателей, автор приключенческих повестей, раскрывающих Магаданские тайны (на Колыме этого много – тайн и приключений), книги эти лишь по недоразумению не экранизированы отечественным кинопромом. Так совпало, что к нашей встрече редактируемый Фатеевым альманах «На Севере Дальнем» начал публикацию моего романа. Валерий Михайлович тут же и вручил мне свежий номер, достав его из багажника своей Тойоты. Сюрприз, спасибо!
От аэропорта «Сокол» до Магадана 53 км.
Я вглядывался в родные пространства, узнавая их, забытые, в тонкостях. После выжженной солнцем Москвы буйная зелень лиственниц воспринималась почти райской. Почти – потому что накрапывал дождь, а тяжёлые от влаги облака цеплялись за сопки…
Знакомо ли вам чувство: всё идёт как по накатанному, а вы и усилий не прилагаете?..
Это я о колымском гостеприимстве.
Но по порядку.
В Магадане к нам в машину (праворульный «японец», тут таких много) подсела Людмила Васильевна Ловцова, генеральный директор православной телекомпании «Охотский ряд». Осторожно поинтересовалась: «Цель приезда?» Движение нашего «японца» она направила к частной гостинице «Путник»…
Как и с Фатеевым, с ней я прежде знаком не был. Нас всех заочно свёл писатель Владимир Данилушкин, с которым мы подружились несколько лет назад в Москве на Всемирном Соборе Русского Народа. Владимир Иванович, автор трогательных рассказов, пронизанных золотыми жилками афористический умозаключений, в ту пору редактировал красивый журнал «Колымские просторы», где вскоре и напечатал мой паломнический очерк «От Иптьевского дома до Иптьевского монастыря», ставший здесь как бы моей визитной карточкой.
Частная гостиница «Путник» - очень «неправильная» гостиница, «не рыночная». В ней не просто «пить-кутить» (как и курить) не разрешается, но и с женщиной, брак с которой у вас не зарегистрирован, в один номер здесь не поселят. Дальнобойщикам такая гостиница не интересна. Как и некоторым другим. Не удивительно, из постояльцев в «Путнике» жил я один. Вдобавок, оказалось, ещё и бесплатно. Ещё и накормить странника, в моём лице, всякий раз норовили. Хозяин – уроженец Одесской области, Евгений, совладелиц фирмы «Колымские колбасы» (кажется, не очень процветающей), человек православный. Таковы в «Путнике» и правила. Хозяева гостиницы добродушно шутят: «Пора переименовывать «Путник» в «Приют»… Многие, попав в Магаданскую область впервые, бывают поражены отзывчивостью колымчан.
2. Главная тайна Дальнего Севера
Есть предположение, что широта и гостеприимство колымчан объяснялись их огромными заработками. Эта приземлённая версия не выдержала испытаний временем. «После Гайдара», когда нормальная жизнь здесь подошла к финишу, гостеприимство и широта в характере колымчан остались как золото, не вымылось. Более того, замечено: и приезжие из «традиционно куркульских мест», как и в иные времена, по-прежнему обретают здесь золотое душевное качество.
У меня иное есть объяснение.
Кто не знает, скажу: большинство колымчан уверено, что находятся в местах столь отдалённых временно. Мол, заработаю – «и на юга». Потом. Вот, до пенсии льготной, а там – Краснодарский край или Белгородская область, то есть райская жизнь. То есть приезжают сюда именно с этой мыслью. Есть выражение: «приезжают на три года, остаются навсегда». Почему? «Колыма затягивает», - объяснение туманное, но верное. Это не лишь деньги, это невероятные красоты, это рыбалка, охота, грибы, ягоды, реки, озёра, острова, заросшие жимолостью и малиной, на которых запросто можно встретит медведя и, напугав друг друга, рвануть в противоположные стороны… Это настоящая жизнь. Но вот есть ощущение временности. И подобно оно тому, что описывается словами: «Мы лишь гости в этом мире». Понимание, столь часто ускользающее «на материке», здесь очевидно. А коль активна память смертная, то какое же может быть скопидомство?! Но у «ощущения временности» имеется и другая сторона. Не менее интересная. Но об этом – в «Золоте».
3. О святости Колымского края
На въезде в Магадан пятью высокими золотыми куполами встречает нас великолепнейший белый собор. Лишь вблизи приметно: строительство ещё продолжается – серый дощатый забор, рабочие… Храм, он находится в городской низине, виден из многих точек города вверху, сквозь просветы домов, сквозь лиственницы, так удачно определено ему место; в самые неожиданные моменты он напоминает о горнем – храм проповедник. Да и высок – за семьдесят метров. Возводится собор в честь Живоначальной Троицы. Узнал – девять внутренних врат в храме (мощный металлический каркас обшит дубом) изготовлены в Черкасской области, в городе Смела. Эти красивые, с округлым верхом, ворота установлены и центральной части храма, и в нижнем пределе. Нижний храм будет освящён во славу Новомучеников и исповедников Российских, за Христа пострадавших, явленных и неявленных.
Это храм-памятник.
Собор Колымских святых пока не составлен. Но среди Новомучеников и исповедников Российских есть, погибшие на Колыме.
За десять тысяч километров, у Чёрного моря в Евпатории на стене Свято-Ильинского храма установлена мемориальная доска в память о священомученике Елеазаре Спиридоновиче Спиридонове (1873-1937). Этот храм в лихом 1919 году освятил известный иерарх – архиепископ Таврический Димитрий (Давид Ильич Абашидзе, в схиме Антоний). Отец Елеазар служил в этом храме до дня своего ареста в октябре 1936 года. Он был обвинён в хранении литературы, содержащей «элементы монархической пропаганды» (вся богослужебная литература содержит). Прежде к нему множество раз власти предъявляли требование: не ходить по городу в рясе. На что о. Елеазар отвечал: «Я священник и буду ходить в подобающей моему сану одежде». Приговор – 5 лет. Этапом – на колымский рудник. О кончине его сказано: «На 64-м году жизни о. Елеазар Спиридонов, истощенный голодом, холодом и болезнями, измученный рабским трудом и невыносимыми условиями лагерной жизни, преставился». Его жена – матушка Ксения Ивановна, как и его брат, как и многие другие члены греческой евпаторийской общины, которую он окормлял, были расстреляны в 1938-м. Две его дочери в 1944-м оказались в сибирской ссылке, откуда не вернулись.
Сотворялось всё кроваво и жестоко.
Имена всех священнослужителей и мирян, засвидетельствовавших мученической смертью веру во Христа и погибших на Колыме в 1930-1950 годы, известны лишь Богу. Данные, опубликованные исследователями В.И. Мета и В.В. Диденко, позволяют говорить о том, что таких людей было немало. Из 800 расстрельных «дел», описанных ими, несколько явно относятся к названной категории.
Нельзя забыть.
В деле Анастасии Павловны Кульбаровой читаем (1901 года рождения, уроженка Северо-Кавказского края, русская, из крестьян-середняков, семейное положение: «девица», добавлено: «монашка»): «Я в лагере нахожусь семь лет, вместе со мной были священнослужители церкви, и несмотря на то, что они хорошо работали, Советская власть над ними всё время издевается и пьет их кровь. Потому я решила не работать на извергов, пьющих невинных людей кровь, и никогда не подчинюсь этой власти антихристов, а умереть со словом Божьим на устах»… Расстреляна 14 апреля 1938 года. Реабилитирована в 1989 году.
Дело № Р 5638 – коллективное, оно хранит протоколы допросов 15 человек – уроженцев Белоруссии, Нечерноземья, Поволжья, Сибири, Украины, Дона. Осужденные в 1940 году в разных регионах к 10 годам за то, «что они существующий строй в СССР не признают за власть, говоря, что мы на Советскую власть не работали и работать не будем, это власть антихриста», попав на Колыму, 1941-м приговорены к расстрелу. Многие из них отказывались что-либо объяснять, как например уроженец Гомельской области Иван Иванович Максименко, 1898 года рождения… Иные твёрдо повторяли, как Василий Антонович Удовиченко, 1895 года рождения, из деревни Фастовцы Черниговской области: «Работать я категорически отказываюсь. Еще раз повторяю: не обязывайте меня идти с вашими беззаконными людьми по одному пути, я сын Господа Бога и иду с ним по одному пути, и с того пути меня никто не столкнет. Я буду пить чашу страдания вместе с Господом Богом». 31 января 1942 года все 15 человек были расстреляны. В 1957 году их дело пересмотрено Военным трибуналом, признано, что за отказ от работы в лагере заключенные могли нести административную ответственность, но не уголовную.
По аналогичным мотивам (дело № Р 21421) были приговорены к расстрелу три женщины – Варвара Тимофеевна Варфоломеева, 1900 года рождения, уроженка Винницкой области, Анастасия Васильевна Волкова и Лукерья Михайловна Пригодина, 1900 и 1894 года, обе из Ворошиловградской области. Прежде их уже не раз судили. У них были дети, о судьбе которых эти молодые, ещё недавно полные сил женщины, ничего не знали. Они отказывались от работы, от горячей пищи, от медицинского обследования, не желая иметь дело с властью, «запретившей» Бога. Лукерья Пригодина и Анастасия Волкова расстреляны 14 сентября 1941 года. Варвара Варфоломеева, находившаяся в заключении с 1930 года, до исполнения приговора не дожила, умерла в июле. Их реабилитировали в 1993 году.
Из лагерей на волю возвращались единицы священнослужителей. Например, из сотен, арестованных в центральных районах Украины (ныне Черкасская область), вернулся лишь один, ныне прославленный в лике исповедников схиархимандрит Аввакум (Дмитрий Старов, 1877-1964) . Где и в каких лагерях он был десять лет, мы пока не знаем. В ответ на расспросы он лишь плакал.
В некоторых случаях имена священнослужителей, уцелевших на Колыме, нам известны.
Вернулся из лагеря, пройдя потом фронты Великой Отечественной, архимандрит Иов (Кундря, 1902-1985), ныне местночтимый святой Хустской епархии, подвижник Руси Карпатской. Вернулся в Подмосковье иеромонах Ефросин (Василий Андреевич Данилов). Подвижник благочестия погребён на погосте храма Покрова Пресвятой Богородицы в Акулове Одинцовского района. Настоятель Покровского храма о. Валериан Кречетов рассказывал о нём: «Он отсидел 10 лет на Колыме. Однажды зимой их послали на лесоповал, он отстал и заблудился. Это была верная смерть. Он шел, обессилев, упал, написал свои грехи на бумажке и приготовился к смерти. И тут он услышал голос старца Дорофея: «Не лежи, вставай». Он пополз дальше и выполз к трассе. Там его подобрали, по номеру определили – откуда. Отправили обратно в лагерь, там его наказали за побег: три недели карцера на хлебе и воде. Когда его выпустили, он был в полном изнеможении и истощении. Начальник лагеря не верил, что заключенный Данилов выжил. Его бросили в камеру умирать, а он остался жив. Пройдя через все это, он сохранил веру. Незадолго до смерти он сказал мне замечательные слова: «Берегись чувства страха, иначе будешь сдавать все позиции». Наверняка, могут быть названы ещё и другие имена…
Репрессиям подвергались представители разных конфессий, в том числе и раскольники.
Вот вернулся с Колымы, отсидев три года, обновленческий епископ Сергий Ларин. Позже, после принесения покаяния, он был принят в Русскую Православную Церковь в звании монаха, в 1944 году Сергий (Ларин, 1908-1967) хиротонисан во епископа Кировоградского, викария Одесской епархии…
Работа по подготовке к канонизации Колымских мучеников и исповедников, как и написание иконы Собора Колымских святых, вероятно, рано или поздно будет исполнена.
4. Золотое кольцо. Золотой аркан
Путешествовать по Колыме автостопом никому не советую, и вот почему. Машины по Трассе идут совсем не часто. А на участке от Сусумана до Усть-Омчуга – транспорт точно экзотика. Это во-первых. А во-вторых, дальнобойщики случайных попутчиков не берут. Им так безопасней. Рассчитывать же на легковушку тоже не стоит, места заняты.
Колыма и Украина: пересечение параллелей
В европейской России заслуженно знаменит туристический маршрут «Золотое кольцо», объединяющий собой в одну тему наши древние города. На Украине, в центральной её части, как-то замысливалось нечто подобное – «Золотое кольцо Черкасщины». Но оранжевые веяния повелели уйти от подражательности, стать «совсем-совсем непохожими на Россию». В результате «кольцо» трансформировался в названии в «подкову», которая, оставаясь символом языческого счастья, была деталью оранжевой эмблемы…
«Золотым кольцом Колымы» именуется трасса «Магадан – Сусуман – Усть-Омчуг – Магадан». 1160 км. Или около того. Впрочем, графически этот маршрут больше похож на аркан в броске, нежели на кольцо; собственно (при раскручивании образа) это и есть олений аркан: золотой олень, сыплющий из-под копыт драгоценные искры – на гербе Магадана. Наш Золотой аркан – это значительная часть того, что является Колымской трассой. От Магадана (у коего в руках аркан) до посёлка Палатка дорога асфальтированная, местами даже и отличная. В Палатке развилка. Налево – на Усть-Омчуг. Направо – на Сусусман и далее – на Якутск. Полукольцо «Палатка – Сусуман» – участок федеральной дороги «Колыма», которую водители называют Центральной или Основной. За Сусуманом километрах в тридцати-сорока – ответвление через мост налево. Это нулевой километр Тенькинской трассы, которая приведёт вас через многие серпантинные перевалы в Усть-Омчуг, а далее, замыкая петлю, в Палатку и Магадан. Название – от реки Тенька; так и район называется, с центром в Усть-Омчуге, – Тенькинский.
Мне непременно нужно было побывать в Усть-Омчуге и Сусумане. В Усть-Омчуге – родился; прожили там, среди великолепнейших красот, в горной долине, где река Омчуг впадает в Детрин, 9 лет. В двухэтажном бараке. Потом маму переманили в Сусуман, квартиру пообещав, она была толковым экономистом. В Сусумане, с видом на сказочную сопку Три Богатыря (взгляд из окон пятого этажа), – прожили десять лет…
Половину трасы – от Магадана до Сусумана я проехал на маршрутке. Половину – от Сусумана до Усть-Омчуга и от Усть-Омчуга до Магадана, - на попутках: на изысканном «нисане» и могучем КАМАЗе, почувствовав разницу. У «нисана», было дело, колесо оторвалось; не приспособился ещё «японец» к колымским дорогам. А КАМАЗ – молодец. Жёсткий только. С попутками не то чтобы повезло… Так судилось.
5. «Прощание с Колымой»?
Приезд на Колыму и.о. премьер-министра Гайдара можно назвать историческим. В Магадане-1992, доверительно пришёптывая, покойник заявил, что Север России не нужен, так как Север не рентабелен…
Невероятно, но и теперь иные не могут поверить, что «реформаторам ельцинского призыва», точнее тем силам, которые они представляли, вся эта северная страна, в своей основе православная, виделась лишней, страшной, в которую нужно было – коль случай выпал – вмонтировать механизм самоликвидации. Лозунг «Выживай, как знаешь! Хватай, что можешь!!» - обеспечили погружение общества в состояние хронической паники, перемежающейся внезапными приступами гордости от личных успехов.
Но… когда б на то не Божья воля, не отдали б Москвы.
По плодам заповедано узнавать.
В эпоху «после Гайдара» (которая и длится) было время, когда американцы с крупнейшего колымского рудника безо всякого досмотра вывозили контейнеры – тоннами – золото, серебро и ещё то, что им угодно было туда загрузить... Тогда же на Колыме началось сокращение (чтобы не сказать «зачистка) населения. Численность теперь 161 тысяча человек на всю область, по сравнению с 1991-м – минус 60 процентов.
Когда говорят: посёлки на Колыме «убиты», - правильно говорят. Особенно сильное впечатление производят на Трассе даже и не руины, не полусгоревшие бараки, а многоподъездные пяти и трёхэтажные дома с чёрными глазницами окон, в которых квартиры – как после взрыва…
В Сусумане – город всё-таки, районный центр! – до этого пока не дошло. Но «деревянный фонд» ликвидирован как ветхий. Деревянный – это строения из брёвен вечной лиственницы. Целые улицы. В том числе и то, что было лицом Сусумана: кинотеатр «Тайга», клуб, «Гастроном № 1».
С тридцатых-сороковых годов верно служили. Это детство и юность нескольких поколений. Всё в пламя ушло. Знаете, после Нового года температура в Сусумане две недели держится за минус 50. У взрослых, кто на улице, – актированные дни, на работу не ходят. И в школе – тишина. Но в кино каждый день бегали… В этом был особый восторг, своя культура. В тамбуре «Гастронома» годами сидел безногий инвалид – доска на подшипниках – милостыню собирал…
Некогда ухоженные совхозные поля, где десятки лет выращивалась капуста, а для коров и кур – овёс с горохом и турнепс, теперь заросли дурнотравьем и кустами. Фермы разрушены. Но при всём этом, что интересно, ВВП на душу населения в Магаданской области совсем ещё недавно (по цифрам 2005 года) было выше, чем в среднем и по Дальнему Востоку и по всей России…
Но механизм саморазрушения работает. И вот уже в Усть-Омчуге (тоже райцентр) тротуары вдоль центральной улицы, которая практически снесена, позарастали непролазным шиповником. Весной, говорят, красиво – улица в цвету. Только домов нет. И медведи в Усть-Омчуг зачастили. Недавно хозяин тайги оставил на пороге райотдела милиции кучу. Шутят: с прокурорской проверкой приходил… За лето в посёлке двух медведей застрелили (кто-то уверяет – шесть!) Это тайга надвигается, выдавливая людей.
Визитная карточка Усть-Омчуга – сопка Чихара, доминирующая над посёлком; место прогулок, свиданий, прощаний. С вершины открываются – тайга, жгуты рек, цепи гор. Мне доподлинно известен случай, когда один человек (у него было всё готово к переезду на материк), поднявшись на Чихару, передумал; спустился, распаковал вещи. Дивные колымские красоты взяли своё. Вот и в Сусумане один пожилой человек мне втолковывал: «Ну куда я поеду?! Здесь есть всё, что я люблю: рыбалка, какой нигде в мире нет, охота, ягоды-грибы! А меня гонят, говорят, уезжай! Денег дают. Не поеду!»
С детства помню разговор: «Усть-Омчуг построен неудачно. Под центральной улицей – крупная золотая россыпь. Не сносить же…» Казалось невероятным, что красивые дома, школа, магазины, стоящие на Горняцкой, когда-нибудь исчезнут. И вот всё готово, чтобы по главной улице пустить драгу, грохочущую могучими ковшами…
В брошенном посёлке Кулу я зашёл в клуб. Современное здание, кажется с 1980-х. Мрамор на полах. Кто-то пробовал выломать. Намертво вмурован. Но прочее – всё разгромлено. Обломки мебели, разбитая музыкальная аппаратура. Здесь танцевали… А вот библиотека… Книги – грудой. Кто-то отобрал несколько, на стол выложил: «Царь-рыба» Виктора Астафьева – со значком Госпремии, «Сон в начале тумана» Юрия Рытхэу… Ощущение, что ветер здесь перелистывает «Прощание с Матёрой», прочитывая Валентина Григорьевича как «Прощание с Колымой»…
alt
Конечно, медведь вряд ли надолго останется здесь хозяином. Для огромных пространств, в которых лежат тысячи тонн золота, серебра, вольфрама, редкоземельных элементов, а рядом на Чукотке – миллионы тонн нефти, - рано или поздно найдётся толковый распорядитель. Как в Ханты-Мансийске, Якутске или Хабаровске будут и здесь хорошие трассы, вероятно, проложат и железную дорогу и газопровод, возникнут дворцы с плавательными бассейнами, современнейшие дома… Хотелось бы, что бы при этом на здешних просторах звучала русская речь. А не китайская, скажем, или японская.
6. Ни поздно, ни рано
Считается, что первая православная община на Колыме появилась в 1989-м (теперь там, на окраине Магадана, Свято-Покровский женский монастырь). Епархия учреждена в 91-м. Несколько раз на миссионерское послушание приезжали на Колыму священнослужители из Лавры Сергиева Посада и Белгорода. Со временем во всех райцентрах и многих посёлках Колымы появились церкви. Где-то они возводились от «нуля», где-то под храмы приспосабливались существовавшие строения, как в Усть-Омчуге (прежде была молочная кухня) или в Сусумане (располагался комсомол). Кафедральный собор стал расти на фундаменте несостоявшегося Дома Советов, в который должны были перебраться все партийные и прочие управленческие структуры… Дом Советов уже посверкивал застеклёнными окнами четырнадцати этажей, когда советская власть пресеклась. Мёртвая коробка простояла пустой много лет. И её сломали. Теперь на её месте – Собор красавец! Это представляется замечательным. При нормальном течении жизни, с этого и могло бы начаться обживание Колымы…
7. Колыма ждёт подвижников
Несколько раз слышал от разных людей: священников не хватает. Причина не лишь – климат. И более развёрнуто: в нашей Церкви существуют миссионерские семинарии (Белгородская и Полтавская), но
alt
выпускники предпочитают миссионерствовать в областных центрах; в Магадан боятся ехать, Трассы страшатся как огня. В пример ставится Якутск, где климат ничем не легче, но куда вчерашние семинаристы охотно едут: уверены, прослужив два года, смогут, если захотят, вернуться «на материк». В Якутии и зарплату платят и с жильём вопросы решаются без сложностей. На Колыме же священники зарплату от епархии десять лет не получали. При этом и общины не могут содержать своих батюшек: население посёлков тает. Годами выручали состоятельные жертвователи, но и их число убывает. Священникам приходится выкручиваться; и подсобным хозяйством заниматься и, слышал, и на крабовую ловлю на судно в бригаду могут пойти… А кто не склонен вести подсобное хозяйство, тому туго приходится. Но зато кто склонен, тот и на вечной мерзлоте устроит «цветущий филиал Украины».
8. «Филиал Украины»
В центре Усть-Омчуга есть такой. Это дом иерея о. Аркадия, настоятеля храма Святой Блаженной Ксении Петербуржской. О. Аркадий служит в Усть-Омчуге десять лет. Его трудами и храм устроен. Первый иконостас, по бедности, строился из рам, в которых прежде красовались члены Политбюро. Ему 49. 26 лет из них – на Колыме. Родился в городе Сороки, что теперь не просто за границей – за двумя границами, украинской и молдавской. У себя на родине о. Аркадий – «лицо третьей страны». Но он и без этого о цветных границах отзывается без почтения, находя их неполезными для спасения… Его жена – матушка Наталия – жила по соседству с Сороками, но с украинской стороны. В одну школу ходили. И в один храм. Теперь она бухгалтер в школе. Шутит: приходится содержать семью. Живут они душа в душу, перезваниваясь в течение дня помногу раз. Семья – гостеприимнейшая в Усть-Омчуге. После воскресных
alt
служб матушка Наталия устраивает чаепития, на которых стол ломится от пирогов украинских (с начинкой из колымских ягод) и причудливых блюд молдавских. Палисадник перед домом – пёстрый цветник, в котором бабочки порхают; за домом – в сараях и клетках – гуси, куры, индюки, в особом помещении – кролики. Два вида ушастых!.. Сколько труда! На огороде в изобилии – картошка и прочее традиционное; но плодоносит и земляника, осваивается крыжовник. В парнике помидорные и огуречные джунгли… Многое из всего этого потом будет роздано… Прежде здесь была свалка. О. Аркадий вывез отсюда пять КАМАЗов мусора. На месте свалки устроил грядки. Грядки в колымских условиях – это короба из досок, в которые засыпан плодородный грунт. Матушка Наталья рассказывает с улыбкой: «Отец Аркадий как-то полсела якутского крестил. Якуты (ударение здесь на «ты») животноводы. И они – не бесплатно, в обмен на солярку – передали нам несколько тонн навоза. Навоз они в тазах замораживают, так глыбами и привезли…»
Всё ухожено, аккуратно, чисто. Всё цветёт и растёт… Ну и кудахчет. Не без этого. И это Колыма.
9. Трасса
alt
Колымская трасса – факт русской Истории. О ней – песни. Слагались и ныне слагаются. В самой известной слова вроде и незамысловаты, но вот и не так просты. «Колымская трасса» тысячи раз звучала на магаданском радио и в колымских ресторанах («для шоферов Золотой Теньки исполняется!»):
Лежишь ты, сопками зажата.
Уклон, подъём и поворот.
Включай стартёр, вперёд ребята!
Шофёры боевой народ…
В рейc далёкий, машина пошла.
Трасса, Колымская трасса –
Магадана душа…
Ты много видела героев.
Следы их замела пурга.
Тебя ведь надо было строить
и проложить через снега…
Бежит, бежит вперёд машина,
колёса весело поют,
мне торопиться есть причина,
меня в посёлках люди ждут…
(Авторы: Борис Тихонов – баянист-самородок, с 1939 года в ансамбле НКВД, и поэт – О.Волин, в данном контексте фамилия кажется псевдонимом.)
Фраза о героях, чьи следы замела пурга, способна вывести из расслабленного ресторанного состояния. Каждый увидит своё. И строителей-фронтовиков, охраняемых парнями в красных погонах, и уходящий под лай собак в глубь Колымы этап, и водителей, замерзающих у заглохших машин. Где-то здесь стояли палатки и бараки, люди в неволе жили. Представить не сложно, я солдатом полтора года строил подобное на БАМе. Вначале на склоне сопки ломами выбивалась цепочка лунок (на морозе и мох как бетон), чтобы хоть пригоршня аммонита засыпать. Потом лунки – глубже, и взрывы – мощней, вот уже и бульдозер в помощь… Грелись – жгли в костре соляру и аммонит (ему огонь не страшен). Ну а здесь-то всё больше ломом, лопатой и тачкой… Заяц выскочил из плотно стоящих лиственниц, шарахнулся из-под колёс нашего «Нисана» в сторону. Мы поднимается на перевал Гаврюшка. Верхняя точка – отметка 1181.2 м. Вокруг гребни сопок. «Тебя ведь надо было строить…»
alt
В лагерях была когда-то популярна песня «Не печалься, любимая!» Собирателям фольклора известна она в различных вариантах; менялась география, каждый пел о родном. Вспоминали и Пресню, и Ростов, но и:
Чередой за вагоном вагон,
С мерным стуком по рельсовой стали
Спецэтапом идёт эшелон
С Украины в таёжные дали.
…..
Десять лет трудовых лагерей
Подарил я рабочему классу.
Там, где были лишь тропы зверей,
Проложил я колымскую трассу.
Теперь, слушая песни о Трассе, которые исполнялись на радио, обращаешь внимание, что в них не воспрещалось поминание Бога:
…Суровая Колымская дорога –
Бессонная шофёрская тревога:
Отстанешь в пути –
Пощады не жди!
Надейся на случай и Бога!
alt
С детства в памяти картинка: на заснеженном перевале, кажется, это здесь на Гаврюшке и было, на огромной глубине перевёрнутый лесовоз, брёвна – внизу веером. Мужики заглядывают. А как спуститься?! Детям команда: отойдите от кромки!.. Едем дальше. И тут же в кабине рассказ о том, как в мороз на перевале заглох грузовик. Люди сожгли топливо. Потом, греясь, спалили запасные колёса, следом – остальные, и прочее, что горит. Помощь не пришла, забились в кабину. Так и нашли. Машина на осях, без бортов, люди как будто спят, совсем как живые. Так рассказано, что я и теперь, по прошествии 45 лет вижу тот грузовик…
Подобное и сейчас возможно: на Трассе нет мобильной связи, лишь в посёлках.
И вдруг рассказ о весёлом. На Кулинском перевале стоял плакат с хрущёвским призывом: «Обгоним и перегоним Америку! А на его обороте: «Не уверен – не обгоняй!» Смеются взрослые…
По-особому трасса опасна не лишь на перевалах. Ещё две беды. В Усть-Омчуге гаишник посетовал: в районе за июль много ДТП. Все до одной аварии пьяные.
И – пыль… В сухую погоду шлейф за машиной виден, похоже, из космоса. Пылища закрывает обзор как стена. Нетерпение при обгоне наказывается кровью. Два дня назад на трасе Магадан – Сусуман размолотились друг о друга две маршрутки. Лоб в лоб. Один «хайс», обгоняя наливник, вылетел, ничего не видя сквозь пыль, на встречную полосу. Возможно, счёл маловероятным, что кто-то будет навстречу. Семь убитых, остальные покалечены. На одном лишь ни царапины. Я видел его по телевизору в «Путнике», рассказывал, пребывая в состоянии шока…
В Сусумане траур. Молодёжь группами шла по длинной Советской улице, у девушек жёлтые цветы. Около подъезда пятиэтажки, которой при мне не было, похоронно толпились люди. Парню 24.
Ещё отличие от иных федеральных дорог – ни одной «европейской» атозаправочной станции – ни в Магадане, ни на Трассе. Все как в фильме «Королева бензоколонки». Не вкладываются владельцы. Перспектив не видят.
10. Золото земное и небесное
У колымского «ощущения временности», имеется ещё и та сторона, что страстная грёза о домике в Краснодарском крае (или на Украине), может перекрыть в душе колымскую широту желанием вдруг ощутить в ладони тугую тяжесть мешочка с хрустящим золотым песком.
У каждого колымчанина есть свой «золотой опыт». Самый первый мой такой.
Старатели в тот день почему-то не работали, и мы, дети, катались с их промывочного станка как с горки (это окраина Сусумана, потом там возникла улица Комарецкого, ныне сожженная). В песке, сквозь бегущую струйку воды я увидел самородок. Увесистый. Сантиметра 2-3 длиной. Приятель показал своему отцу. Тот взял в пальцы; самородок исчез: вам показалось, объяснил он нам. Тогда за 1 грамм, говорят, расстреливали.
В раннем детстве поразил рассказ (точнее, озадачил возбуждённый интерес взрослых к этой давней истории). Через Колыму-реку на катере перевозили партию золота… Значит, дело было ещё до 1938 года, если моста не было. Легко представить: поздняя осень, дождь; воды в реке много, по течению несутся какие-то брёвна, коряги… Вот катер отчаливает, доходит до середины; неожиданно заваливается на бок и тонет. Никто не спасся. Выставили охрану. Водолазы искали – ничего не нашли. Долго искали. Через годы это золото обнаружилось на чёрном рынке в Прибалтике, зубы кто-то вставлял. По особенностям химического состава не сложно определить место добычи с абсолютной точностью.
В новое время вам на Колыме расскажут немало подобного. Например, о вертолёте, гружёным золотом, который однажды взлетел с прииска и пропал, до сих пор не могут понять, где приземлился.
С золотом связана история, как я узнал, что существуют национальности. На интернациональной Колыме в те годы о национальностях разговоров не было. Фамилии позже высветили: в классе мировой интернационал: и Кавказ, и Прибалтика…
Год примерно 66-й. Беседа взрослых: чеченов запретили брать на работу… Ни мастером, ни дворником, ни-ни! Почему?.. Указание. Приезжают и устраиваются лишь бы кем, только бы к золоту поближе… В магаданском аэропорту милиция открыла гроб, те своего зарезанного везли на Кавказ хоронить, а в покойнике золото...
В наши дни все, кому надо, знают, что такое «ингушзолото». И кому не надо. Все знают. Название народное, не без юмора: на манер «Сусуманзолото». Штрих к современному сусуманскому пейзажу, рассказали с понятной печалью: такая жизнь, вечером после 23 на «наш Бродвей» выходят девчонки несовершеннолетние и ингуши, которые за стакан самой дешёвой водки увозят их развлекаться…
Ещё «золотая тема» - о рабах, увезённых в тайгу, работать на промприборе. И о бандитах, которые в конце промывочного сезона поджидают старателей – и в тайге, и в аэропорту Домодедово.
Золото – вечная тема криминальных хроник. Из новинок: «КОЛЫМА-ИНФОРМ. 08.09.2010. В ночь с 22 на 23 августа несколько человек проникли на шлихообогатительную фабрику (ШОФ), расположенную в поселке Холодный Сусуманского района, откуда похитили 15 контейнеров с золотосодержащим концентратом. Для раскрытия этого дела были привлечены практически все сотрудники криминальной милиции ОВД по Сусуманскому району… На третьи сутки был определен круг лиц, кто мог совершить данное преступление… Двое членов преступной группы попытались скрыться, но были задержаны: один – в аэропорту города Магадана, другой – в Москве в аэропорту Домодедово. Оставшихся членов группы милиционеры нашли в райцентре – городе Сусумане».
Как усмиряются страсти? В Сизо, в лагере – отчасти, скорее там они трансформируются.
Есть в Сусумане церковка, Никольский храм. Настоятель – отец Игорь, молодой, настоящий подвижник; всего год служит. Слышал о нём в Одессе. Познакомиться не удалось: он в отпуске. Но и в отсутствие батюшки православные собираются почти ежедневно, читают акафисты… Уютен храм. Даже и в серый день как будто золотое сияние над ним.
Во многих домах и церквах Колымы есть икона Магаданской Божией Матери. Образ пока считается местночтимым. Написан он в Псково-Печерском монастыре по видению одного человека: Богородица над известной в Магадане Марчеканской сопкой, рядом с Ней Архистратиг Михаил и Архангел Гавриил с копьями. В руках Царицы Небесной развёрнут свиток: «Спасение за прощением, прощение за покаянием».
alt
Когда-то я показал её фотографию владыке Софронию. Тот всмотрелся внимательно, сказал: «Слава Богу, Пресвятая Богородица не оставляет Святую Русь». Потом прибавил: «Главное, чтобы и мы Её не оставляли».
Икона находилась в Свято-Преображенском монастыре. Её похитили. На её месте список. Их несколько на Колыме.
11. Спасибо
Замкнулось кольцо. Пора улетать.
Огромные две недели быстро на Колыме прошли! Не то чтобы оглянуться не успел. Но многого, наверное, и не увидел из того, что нужно было увидеть и как-то прочувствовать. В местные «тонкости взаимоотношений», «расклады» и «соотношения сил», всех уважая и любя, старался не вникать. Это почти удалось.
В самолёте много пустых мест. Рядом два свободных. Подлокотники – вверх, можно лечь, отоспаться. Взлёт в 15 часов по магаданскому времени. Прибытие в Москву в тот же день в 15 по московскому. 8 тысяч километров как бы сжались в точку. Летим параллельно солнцу. В Домодедово хорошая взлётно-посадочная полоса. Приземление без ударов и прыжков. Но и нет аплодисментов.
С благодарностью кланяюсь всем, кто встретился на пути, кто так или иначе содействовал мне в путешествии – молитвой, словом и делом: владыке Софронию, митрополиту Черкасскому и Каневскому; колымским священникам – иерею Роману, иерею Аркадию Заповитряному и его матушке Наталии; Людмиле Васильевне Ловцовой – директору православного ТВ-канала «Охотский ряд», странноприимцу Евгению и распорядительнице его «Путника» рабе Божией Ольге (Офелии); писателям Владимиру Данилушкину и Валерию Фатееву; главе администрации Сусуманского района Александру Михайловичу Куршеву, коллегам Сусуманской газеты «Горняк Севера»; путеводительнице по Усть-Омчугу Клавдии Павловне Терентьевой, Светлане Сафошкиной – директору Тенькинского филиала ТВ-канала «Колыма+» и редактору Анне Аккуратновой; начальнику Тенькинского ОВД майору Владимиру Валентиновичу Ли-Зан-Мену; водителю маршрутки «хайс» Виктору (ах, какие это люди – колымские шофёры!), водителям попуток: изысканного «Нисана» - Евгению и Александру: сурового КАМАЗа – Станиславу; друзьям детства и юности, их близким – Наталии и Николаю Фёдоровичу Лебедевым, Сергею и Виктору Бузниковым, Денису Бородай, Елене Григорьевне Бородай, Александру Жирнову…
12. Цель и смысл
На вопрос Людмилы Ловцовой: «Цель приезда?» - нужно ответить. Пушкинское: «Два чувства дивно близки нам – в них обретает сердце пищу – любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», - выручает не вполне. Да, родина – животворящая святыня! Да, земля была без них мертва… Но и ещё вот что. Порой сами не зная зачем, едем мы взглянуть на египетские пирамиды, на Акрополь и на Колизей. Собственно едем увидеть краешек детства человечества. Возвращаясь через ворох сгоревших лет на свою малую родину, мы приезжаем в свой Колизей, взглянуть на детство и бедную юность свою. Да у кого она богата? У каждого издёргана комплексами, надломлена. Я бродил по Сусуману… Школа превращена в Торговый центр. Перегородки в кабинете литературы и русского сломаны, мебельный; в кабинете химии – всё вещами от потолка плотно увешено, молодые китаец и китаянка неотрывно смотрят на меня узкими, насыщенно чёрными глазами; они разочарованы. Это разрывающее чувство: здесь мы жили. Давно. Ходили по этой улице… Как тополя выросли! Я помню как эту улицу бетонировали, досками обозначая температурные швы, теперь бетон изломан… Лестница на пятый этаж, дверь… Та же! За дверью детский голос: «Кто?..» Не мой ли голос?
Обстоятельства в Магадане так сложилось, что ехать мне выпало вначале не в Усть-Омчуг, как хотелось, по маршруту начальных лет, - наоборот: сначала в Сусуман. Вот там и сообразил, оказалось – путь к истоку, разгребая завалы своих забытых юношеских и детских грехов, ужасаясь и каясь. Я бродил по
alt
Сусуману и его окрестностям, натыкаясь на себя совсем неблаговидного… Поездка на родину – покаянное паломничество в детство. В этом и смысл.
Из слоистого чёрного камушка, поднятого на вершине Чихары, и куска бело-облачного кварца, найденного на стрелке, где встречаются Омчуг с Детрином, дома я сделал подсвечник и поставил его под иконы.
Ключевые Cлова: ndash, Колыме, здесь, УстьОмчуге, Сусумане, Магадана, этого, несколько, человек, области, много, теперь, говорят, которых, десять, Колымы, Украины, через, чтобы, совсем.
|
|
Распечатать
