Какое у нас все-таки сегодня государство? Если верить его лидеру – рабовладельческое. Правда, всего с одним рабом – им же самим, но на галере! Он и гребет без передышки, остальные отдыхают.

Легко ли быть рабом ста миллионов ртов – да еще с хвостиком? Другой давно бы сдох, а ему все нипочем! Не хочет ни за что выдавливать, даже по капле, из себя раба: 8 лет уже им был – и рвется в то же ярмо еще на 10! Да так, что никого другого туда близко не подпустит – вот до чего въелась эта рабская привычка в человека!

Благо этот ротастый хвостик понемногу хоть, да сокращается. И та галера на одного, максимум двух гребцов – самое комфортное, от лучших гамбургских яхтостроителей, творенье. На одно весло-место бортовой прислуги – без числа: целый хор певчих славит каждый взмах гребца, другие машут опахалами, третьи сгоняют с лобика докучных мух… Вот как живут у нас, на зависть всем, рабы! И уж какой тогда, значит, должна быть жизнь свободных граждан!

Но чудным образом только рабы у нас так и живут, свободные – свободны. Да, хорошо быть свободным гражданином, еще лучше – господином, имея, вроде домика в деревне, такого важного раба! Пить в ус не дуя «квас Николу по приколу» – но по нашему приколу этот раб имеет всех свободных граждан! И никаких, конечно, выборов его не может быть – так как рабов не выбирают, их лишь продают и покупают.

А может быть только такой аукцион всего на один лот и предложение, от которого тем миллионам с хвостиком – или без него, это уже их дело – будет невозможно отказаться.

Под это уже активируются сразу две рабские партии под названиями «Не дождетесь!» и «Не дождетесь никогда!» Страна ж чудес – где не народ в привычном рабстве у царя, а царь в таком прикольном рабстве у народа.

Хотя здесь здорова и дань традиции: была же у нас прежде каста слуг народа, которые его имели как хотели. Теперь – эти рабы, которые его имеют еще пуще как хотят! И когда парус этой фантастической галеры белеет в нашем головном тумане, так и просятся на ум стихи:

Под ним – холуйское похабство,

Нам ним – тропический покой!

А он, мятежный, рвется в рабство

И с той галеры – ни ногой!

Но долго ль можно жить такой поэзией абсурда? И все уже ждут не дождутся, когда в стране, так и не вышедшей из векового рабства через все эти приколы, все станет на свои места. Царь – царь; его царская яхта с опахалами – царская яхта с опахалами, а никакая не галера. А все свободные от выборов и прочих этих глупостей людишки – его вольные или невольные рабы. И сам он раб, но не в кокетливом, а в прямом смысле слова, насеченного у нас на роду порядка, рассечь который – лобик жидковат.

А потому не лучше ль впрямь вернуться в то прямое, каноническое рабство; от него, как от какой-то неподдельной печки, и плясать. Ибо при всей текущей свистопляске от этой перевернутой вверх дном галеры не выпляшется точно ничего! Но в силу нашего непроходимого анахронизма эта ладья фараона того и гляди обернется для нас всех ладьей Харона!

Александр Росляков