Закон РБ "О государственной дактилоскопической регистрации" принят в ноябре 2003 г., претерпел с тех пор несколько поправок и дополнений, последнее из которых (январь 2010 г.) ввело в круг подлежащих обязательной дактилоскопической регистрации практически все работоспособное (больше это касается мужской части) население РБ, т.е всех военнообязанных. Для разъяснения этого положения необходимо сказать, что, согласно статье 1 Закона РБ"О воинской обязанности и воинской службе", военнообязанными считаются состоящие в запасе Вооруженных сил РБ. Согласно 69-й статье этого же Закона, предельный возраст состояния в запасе варьируется в зависимости от воинского звания состоящего в запасе - от 50 лет (рядовой состав) до 65 лет (высшие офицеры). Система воинского учета построена так, что состоящий в запасе при достижении указанного в рассматриваемой статье Закона предельного возраста переводится последовательно из 1-го разряда запаса во 2-й, из 2-го в 3-й, и затем уже снимается воинского учета и отчисляется из списка военнообязанных.

Вернемся к Закону РБ "О государственной дактилоскопической регистрации" и попробуем рассмотреть его с этической точки зрения. 2-я статья этого Закона гласит, что "государственная дактилоскопическая регистрация проводится в целях установления или подтверждения личности человека". Сразу можно поставить вопрос - зачем нужна идентификация личности по отпечаткам пальцев, когда для этого существуют паспорта? Ответ дает статья 12 рассматриваемого закона, перечисляющая области применения дактилоскопической информации. Суммируя этот перечень, можно сказать следующее - идентификация личности по отпечаткам пальцев нужна тогда, когда нет возможности применить паспорт, или этот паспорт поддельный. Когда нет возможности применить паспорт? Если исключить достаточно редкие случаи отсутствия паспорта (потерял, не взял с собой) при необходимости срочной идентификации личности, то остаются три варианта - или мы имеем дело с преступностью (сюда же подпадает случай поддельного паспорта), или с невменяемым человеком, или есть необходимость идентифицировать неопознанный труп. В последнем случае речь идет о человеке, ставшем или жертвой преступления, или жертвой несчастного случая, а определить его личность другим способом просто некому (потенциально под эту категорию подпадают все, деятельность которых связана с опасностью - стихийной, социальной, или иной (см.п. 1.1 - 1.5 статьи 7 рассматриваемого закона). Таким образом, можно составить краткий перечень потенциальных случаев, требующих установления личности с помощью дактилоскопии - опасная деятельность (большая вероятность перехода в невменяемое состояние или гибели), преступность, невменяемость, жертва.

Исключим из вышеуказанного перечня достаточно редкие для общей массы людей случаи опасной деятельности и невменяемости. Это - объективные реально существующие условия жизни, и для этих случаев необходимость сбора дактилоскопической информации не вызывает сомнения (мне известен даже шофер-дальнобойщик, добровольно прошедший дактилоскопию). Так же не вызывает сомнения эта необходимость для объективно существующих случаев нарушения Уголовного Кодекса. Если вышеуказанные категории исключить, то остается только одно - потенциальная преступность или жертва. Вот здесь, на мой взгляд, и кроется этическая проблема закона РБ "О государственной дактилоскопической регистрации". Сформулировать ее можно следующим образом - этим Законом (если быть точнее - п.1.11 7-й статьи)подавляющее большинство населения Республики Беларусь причислено к категории потенциальных преступников или к категории потенциальных жертв.Этическую сторону данной ситуации комментировать нет смысла - она ясна каждому думающему человеку. На мой взгляд, этим положением Закона наносится серьезный удар этическо-нравственной составляющей общественной жизни, что явно способствует дестабилизации нашего общества.

Факты, подтверждающие последнее положение предыдущего абзаца, мне приходится неоднократно наблюдать в реальной жизни. Одним из таких фактов является этическая сторона способа применения рассматриваемого закона. Насколько мне известно (так было и в моем случае), при обращении к людям сотрудники милиции говорят о том, что дактилоскопия обязательна для всех - Закону, мягко говоря, это не соответствует. На суде я упомянул об этом факте как о прямом обмане, и получил разъяснение, согласно которому говоря так, сотрудники милиции исполняют внутреннее распоряжение МВД, и, следовательно, обмана здесь нет. Вынужден согласиться - обмана нет, но есть попытка подчинить человека, не служащего в МВД, внутреннему распоряжению МВД, что, естественно, никаким законом не может быть подтверждено. В этой связи так же возникает вопрос - почему при обращении ко мне, гражданину Республики Беларусь (и не только ко мне) с предложением сдать отпечатки пальцев сотрудник милиции ссылается не на соответствующий Закон РБ, а на внутреннее распоряжение МВД, и говорит при этом о том, что у нас совершены теракты (имея ввиду события в Минске во время праздника на Октябрьской площади) и другие преступления? Я попал в список подозреваемых? (а где же тогда презумпция невиновности?) Извините - такой подход к делу есть ничто иное, как унижение моей человеческой чести и достоинства. В этой связи напомню принцип проведения государственной дактилоскопической регистрации (п.2 статьи 4 рассматриваемого закона) - проведение государственной дактилоскопической регистрации не должно унижать честь, достоинство и деловую репутацию человека. О деловой репутации священнослужителя в этой связи не хочется и говорить. Доходит до комичного - при обращении к одному из моих знакомых (уважаемому мужчине тогда 59-летнего возраста, давно уже вышедшему из состава военнообязанных), сотрудник милиции сослался на большое количество совершаемых преступлений, в числе которых есть и изнасилования! Можете себе представить, сколько времени понадобилось этому моему знакомому, чтобы придти в нормальное расположение духа после такого разговора.

Конец последнего абзаца привел нас к следующему важному пункту нашей темы о этической стороне способа применения закона о дактилоскопической регистрации. Речь идет как о принуждении к дактилоскопии, так и о прямом устрашении - это и слова типа "тогда вами займутся соответствующие органы", и напоминание о возможном за отказ от дактилоскопической регистрации немалым штрафом - все это я испытал на себе (последнее неоднократно). Так же неоднократно применялся некоего рода психологический "бросок" - всего лишь сдай отпечатки, и все, у тебя больше нет никаких проблем!

Итак, в нашем достаточно поверхностном списке - искажение законного порядка, нарушение презумпции невиновности, принуждение, устрашение, психологическая обработка - этическая сторона такого рода методов в комментариях не нуждается, а о причинах такого положения, думаю, стоит задуматься руководству соответствующих государственных ведомств.

Понимаю, что приведенный выше критический анализ этической стороны связанных с дактилоскопией проблем без указания путей выхода из создавшейся ситуации будет бесплодным. Что касается самого закона РБ "О государственной дактилоскопической регистрации", то никаких этических вопросов не возникало бы, если бы:

- законом вводилась добровольная дактилоскопическая регистрация для всех, исключая случаи нарушения Уголовного Кодекса (здесь, как это и имело место ранее, должен работать принцип обязательности);

- законом вводился порядок, согласно которому соответствующими органами проводилась бы активная разъяснительная работа, направленная на убеждение каждого конкретного человека в необходимости прохождения дактилоскопической регистрации.

По поводу применения рассматриваемого Закона пожелание одно - очень хотелось бы видеть рядом юридически компетентных и просто грамотных сотрудников правоохранительных органов.

Мы до этого, видимо, пока что не доросли.

Завершая данную статью, хотелось бы отметить еще одни важный факт нашей действительности. Согласно 4-й статье рассматриваемого Закона, "государственная дактилоскопическая регистрация проводится с соблюдением прав и свобод граждан, установленных Конституцией Республики Беларусь". Согласно 31-й статье нашей Конституции, "каждый имеет право самостоятельно определять свое отношение к религии, единолично или совместно с другими исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, выражать и распространять убеждения, связанные с отношением к религии, участвовать в отправлении религиозных культов, ритуалов, обрядов, не запрещенных законом". Мой отказ от проведения дактилоскопии напрямую связан с моими убеждениями, связанными с отношением к религии - говоря проще, с моими религиозно-этическими убеждениями. Подробное описание этого момента требует отдельной статьи, кратко же могу сказать, что для меня намазывание рук черной краской (что необходимо при применяемом у нас методе дактилоскопии) есть символическое погружение в пучину беззакония, творящегося в наше время в нашем обществе - эти беззакония на мой взгляд есть ни что иное, как очередная некоего рода экспериментальная репетиция времен прихода антихриста.

О том, что я отказываюсь от дактилоскопии исходя из моих религиозно-этических воззрений, я прямым текстом говорил как приходившим ко мне сотрудникам милиции, так и на суде. Естественно, что судья указывал мне на абсолютную необходимость соблюдения государственных законов, на что я, что так же естественно, отвечал, что для меня, как верующего, и к тому же священнослужителя, и к тому же осознающего всю безмерную глубину своей греховности, существует более высокий Закон - Закон совести. Но - в существующей у нас юридической системе, построенной, образно говоря, по механическому принципу вращающихся шестерен, я, как верующий и исповедующий свою веру, оказался в данном случае абсолютно незащищенным. Реальности нашего современного бытия таковы, что исполняющие государственный закон сотрудники милиции и суда, опять-таки образно говоря, сцеплены этим законом, как шестерни в механической системе (т.е. не могут вращаться свободно без поломки самой системы): составляя протокол об административном правонарушении, милиционер говорит, что он только исполняет приказ начальства (которое, в свою очередь, исполняет приказ вышестоящего начальства), дающий штраф судья - что он только исполняет закон, и так далее. А в самом государственном законе, похоже, полностью отсутствуют "шестерни", способные защитить меня как верующего и исповедующего свою веру. Я не юрист, мои знания законодательства ограничены, но то, что мне известно (что подтверждается поведением судьи на моем суде), позволяет говорить о том, что в законодательстве не существует ни одной статьи, способной в создавшейся ситуации реально защитить меня как верующего человека. Что остается делать мне в этой ситуации, если она не изменится? Так как отказ от моих религиозно-этический взглядов для меня неприемлем, то остается возможная вероятность полного обнищания моей многодетной семьи, так как статью, по которой я оштрафован, можно применять ко мне многократно вплоть до достижения мной 55-летнего возраста, т.е еще 9 лет.

Брать средства для уплаты штрафа из моего малочисленного прихода я не могу - этих средств едва хватает на необходимые приходские нужды (ремонт храма и др.) и содержание моей семьи. Остается искать сторонний заработок или продавать имеющиеся вещи и поддерживать этим бытие нашей обедневшей материально (и, видимо, духовно, что крайне скорбно) государственной системы, что мне и придется делать уже завтра - штраф необходимо уплатить в течение месяца. Таковы печальные реалии нашей действительности. Не следует понимать мои последние слова так, что я прошу материальной помощи - на сегодня в этом нет необходимости. Эти слова нужно понимать так, что у меня просто исчезли некоторые иллюзии - относительно реальной государственной юридической защиты моей личной религиозности, реальной государственной поддержки моей многодетной семьи, просто обычной реальной правовой защищенности. Крепнет только вера настоящему нашему Защитнику и Спасителю Господу Иисусу Христу (призывающему нас всех к покаянию), Его Пречистой Матери, и всем нашим православным Святым - к этой вере призываю всех, дочитавших мою статью до конца. Простите меня, грешного, если кого-то обидел своими словами.

Информация об авторе: Протоиерей Игорь Прилепский является настоятелем прихода храма Святых Апостолов Петра и Павла д. Косута Вилейского района Минской области (Минская епархия). Многодетный отец. Связаться со священником можно по адресу: [email protected]

Протоиерей Игорь Прилепский