С 21 ноября в СМИ стала быстро распространяться публикация известного экономического аналитика и блогера Майкла Снайдера под заголовком «Китай заявил, что прекращает копить американские доллары».

Публикация Майкла Снайдера

Цитируем: «Китай взорвал настоящую бомбу, но основные СМИ в США это почти полностью проигнорировали. Центробанк Китая решил, что "накопление иностранной валюты более не отвечает интересам Китая"». Статья Майкла Снайдера предрекает серьезные последствия этого решения для Соединенных Штатов. По мнению Снайдера, это «бомба», которая если и не уничтожит Америку, то нанесет ей громадный ущерб. Действительно ли всё обстоит так, как утверждает американский аналитик?

Сам «взрыв» «бомбы», по Снайдеру, произошел 20 ноября. Произвел его заместитель председателя Народного банка Китая, выступая на экономическом форуме в университете Циньхуа. «КНР больше не отдает предпочтение увеличению валютных резервов», - цитирует выступление чиновника агентство Bloomberg. По его словам, укрепление юаня приносит жителям КНР больше пользы, чем вреда.

Странно, что Снайдер, опытный блогер (блог The Economic Collapse) и тонкий аналитик, так эмоционально воспринял заявление чиновника. На наш взгляд, ничего особо сенсационного в его словах нет.

Во-первых, подобного рода заявления (всегда - в очень осторожной форме) делались в Китае и раньше, но ни к чему не приводили. С конца 1970-х гг. валютные резервы Китая непрерывно росли. Можно по пальцам пересчитать короткие периоды (месяцы, иногда кварталы), в течение которых накопление валюты приостанавливалось.

Во-вторых, последнее заявление звучит очень уж неконкретно. Ничего, например, не сказано о времени, с которого ЦБ Китая прекратит закупки иностранной валюты. Да и сама фраза «КНР больше не отдает предпочтение увеличению валютных резервов» представляется намеренно витиеватой.

В-третьих, если центральные банки и казначейства тех или иных стран прекращают покупку казначейских бумаг США и даже сокращают запасы американской валюты, они обычно об этом громогласно не заявляют. Например, Банк России за период с конца января 2013 года до конца июля снизил объем запасов американских казначейских бумаг со 164,4 млрд. долл. до 131,6 млрд. долл., то есть за полгода сократил свой портфель казначейских облигаций США на 32,8 млрд. долл., или на 20%. И сделал это, заметьте, без всякой шумихи.

Китай в железных объятиях доллара

О том, что громадные и постоянно растущие валютные резервы стали для руководства ЦБ и правительства Китая головной болью, много говорить не приходится. По подсчетам агентства "Блумберг", за период с конца 2004 года до конца 2012 г. золотовалютные резервы (ЗВР) Китая выросли на 721% и достигли 3,3 трлн. долл. Если в конце 2004 г. на Китай приходилось 14% мировых ЗВР, то к концу 2012 г. этот показатель увеличился до 30,2%. По оценкам агентства, в конце 2012 года на американскую валюту в ЗВР приходилось более 2 трлн. долл.

На конец III квартала 2013 года они составили уже 3,66 трлн. долл., что превышает годовой ВВП такой страны, как Германия. Китай не раскрывает структуру своих международных резервов по видам валют. Однако время от времени Народный банк Китая организует «утечки» информации по данному вопросу. Впервые такая информация появилась в сентябре 2010 года. Официальное экономическое издание China Securities Journal сообщило, что по состоянию на середину 2010 г. две трети резервов (65%) было размещено в долларах США, 26% – в евро, 5% – в фунтах стерлингов и 3% – в японских иенах. Позднее появлялись экспертные оценки, согласно которым доля американской валюты в резервах Китая находится примерно на уровне 2010 года. В то же время представители Европейского центрального банка (ЕЦБ) признавали, что доля евро в международных резервах Китая крайне мала. Надо иметь в виду, что на сегодняшний день Народный банк Китая заключил соглашения о валютных свопах (обмене национальными денежными единицами) примерно с 20 странами. И валюты этих стран представлены в резервах НБК.

Доллар был и остается основной валютой в международных резервах Китая. США являются основным торговым партнером Китая, вся китайско-американская торговля ведется в долларах. Поскольку в торговле с Соединёнными Штатами Китай имеет устойчиво положительное сальдо, то происходит непрерывное накопление американской валюты в золотовалютных резервах КНР.

Долларовые валютные резервы Китая – не более чем долговые расписки американского казначейства, которые крайне трудно «отоварить». Китай пытается это делать, направляя часть своих резервов в специальные (суверенные) фонды, которые могут размещать валюту не только в казначейские бумаги и на депозиты банков, но также в акции и паи зарубежных предприятий реального сектора экономики. Однако США и другие страны Запада всячески препятствуют такого рода инвестициям, вводят различные ограничения и запреты для инвестиций суверенных фондов под предлогом «защиты национальной безопасности». Есть подозрения, что часть своих международных валютных резервов Китай пытается конвертировать в золото и что в составе этих резервов золота не 1 тысяча тонн (официальные данные Китая), а в несколько раз больше. При этом подавляющая часть валютных долларовых резервов Китая не работает, вернее она работает, но в интересах не Китая, а Америки, получающей практически бесплатные кредиты от Поднебесной.

О некоторых «минах» китайского производства

Если уж и говорить о «бомбах», которые взрывал или готовил для взрыва Китай в рамках своего противостояния с Соединёнными Штатами, то это, конечно, не заявление заместителя председателя ЦБ Китая от 20 ноября с.г. Указанное заявление можно сравнить со взрывом петарды. Впрочем, и «бомб» за последние три года было немало. Они еще не взорвались, но рано или поздно взорвутся. Правильнее их назвать минами замедленного действия. Вот некоторые из них:

1. Решение Народного банка Китая, принятое летом 2010 г., о возвращении режима «плавающего регулируемого курса» юаня.

2. Принятие в 2011 году очередного, 12-го пятилетнего плана социально-экономического развития Китая. В нем сформулирована задача сделать юань международной валютой. Правда, подробной расшифровки того, что следует понимать под статусом «международной валюты» и алгоритмов решения этой задачи, в плане не содержится.

3. Достижение Китаем с целым рядом стран соглашений о переходе к использованию национальных валют во взаимной торговле. Среди них особенно следует выделить соглашение Китая с Японией, предусматривающее использование во взаимных расчетах лишь юаня и иены. От других валют (в том числе доллара США) стороны отказываются. Есть соглашение о взаимном использовании национальных валют в расчетах между Китаем и Россией.

4. Заключение Народным банком Китая соглашений с центральными банками целого ряда стран (всего около 20) о валютных свопах, т.е. обмене национальными денежными единицами для облегчения взаимных расчетов без применения доллара США.

5. Достижение в конце 2011 – начале 2012 гг. соглашения Китая с Ираном о расчетах за нефть, поставляемую в Китай, в юанях. Параллельное соглашение с Россией о том, что такие расчеты будут осуществляться при посредничестве российских банков.

6. Обращение 6 сентября 2012 г. Пекина ко всем странам – поставщикам нефти в Китай с предложением проводить расчеты за нефть в юанях (основные поставщики нефти в Китай - Саудовская Аравия, Иран, Венесуэла, Ангола, Россия, Оман, Судан).

7. Заявление ЦБ Австралии о том, что он планирует конвертировать 5% своих международных резервов в казначейские облигации Китая (этому предшествовали китайско-австралийские переговоры).

8. Соглашение, достигнутое в октябре 2013 г. между Пекином и Лондоном о том, что на лондонской бирже начнутся валютные торги юань – фунт стерлингов, а также разрешение британских властей китайским банкам открывать в Лондонском Сити свои филиалы. Британо-китайские соглашения фактически предусматривают превращение Лондона в своеобразный офшор китайских банков и финансовых компаний. Ранее аналогичные соглашения были заключены Китаем с Гонконгом, Сингапуром, Тайванем.

9. Объявление в ноябре 2013 г. президентом Шанхайской фьючерсной биржи о запуске нового финансового инструмента – фьючерсного нефтяного контракта, номинированного в юанях. Предполагается, что этот инструмент будет обращаться в регионе Восточной Азии.

10. Проведение в ноябре 2013 г. закрытого пленума ЦК КПК, на котором обсуждался план социально-экономических реформ Китая на период до 2020 г. В итоговом документе, опубликованном после пленума, говорится, что одним из приоритетов экономической политики Китая является превращение юаня в международную валюту. Важным средством достижения этой цели называется скорейший переход к полной валютной конвертируемости юаня.

Каждый из перечисленных выше шагов действительно является миной замедленного действия. Взрывы этих «мин» могут изменить мир до неузнаваемости. Каждый из этих шагов заслуживает отдельного анализа. Вот, например, обращение Пекина к поставщикам нефти с предложением перейти к расчетам в юанях, сделанное 6 сентября 2012 года. Обнародовавший эту секретную информацию Линдси Вильямс назвал ее сенсацией XXI века. По его мнению, 6 сентября 2012 года можно трактовать как дату «ядерного удара» Китая по Америке и Федеральному резерву, как «начало конца» нефтедолларового стандарта, который просуществовал почти 40 лет. Конечно, Л. Вильямс так же, как и Майкл Снайдер, создает искусственный эффект сенсации. Конечно, никакого «ядерного удара» по Америке и Федеральному резерву 6 сентября 2012 года нанесено не было. Просто была заложена очередная мина замедленного действия.

Все перечисленные выше шаги направлены, с одной стороны, на высвобождение Китая из железных объятий американского доллара, с другой - на превращение юаня в международную валюту. Правда, в китайском руководстве существуют большие расхождения по поводу того, как добиваться указанных целей и что понимать под «международным» юанем. Именно по этой причине было принято решение последний пленум ЦК КПК сделать закрытым. На нем, судя по ряду признаков, велась очень жаркая дискуссия и продолжалась борьба между «рыночниками» и «государственниками». «Рыночники» медленно, но верно перетягивают канат в свою сторону, хотя и «государственники» не складывают оружия. Формулировки итогового документа достаточно размыты, тем не менее трудно не заметить тенденцию к дальнейшей либерализации экономической политики Китая.

Логика китайских либералов

Вернемся к заявлению заместителя председателя Народного банка Китая от 20 ноября с.г. Смысл его становится понятнее, если его сопоставить с высказыванием, которое за несколько дней до этого сделал председатель НБК Чжоу Сяочуань. Он сообщил, что ЦБ «в основном» откажется от валютных интервенций. Вот такого рода заявлений чиновники ЦБ Китая не делали с того момента, когда был отменен фиксированный курс юаня. Напомню, что до 2005 года юань имел фиксированный курс по отношению к доллару США и другим свободно конвертируемым валютам. При этом курс был явно заниженным, что стимулировало вывоз китайских товаров на мировой рынок, в том числе в США. Именно заниженный курс юаня стал важной причиной победной поступи Китая по миру, он порождал активное сальдо торгового и платежного баланса страны. Под давлением США и других стран-конкурентов Пекин вынужден был отказаться от фиксированного курса юаня и перешел на режим так называемого плавающего регулируемого курса национальной денежной единицы. Этот режим, во-первых, предусматривал, что колебания валютного курса юаня должны быть минимальными (чтобы не дезорганизовывать национальное производство и торговлю). Во-вторых, по-прежнему юань должен быть «дешевой» валютой. А для этого необходимы так называемые валютные интервенции. Под ними понимается банальная скупка Центральным банком Китая «зеленой бумаги», т.е. создание искусственно завышенного спроса на американскую валюту. Отсюда – завышенный курс доллара и заниженный курс юаня. Впрочем, так поступают центральные банки всех стран периферии мирового капитализма.

Логика китайских либералов очень проста: Китаю не нужен стабильный и «дешевый» юань. Это слишком дорого обходится стране, т.к. приходится заниматься постоянной скупкой американской валюты и накоплением резервов. Абсолютно «свободный» юань не требует больших резервов. Таким образом, у руководства страны исчезнет головная боль, которая мучает его уже долгие годы. И на этом либералы хотели бы поставить точку.


Возможные последствия «освобождения» юаня

Мы же не будем ставить точку там, где это хотели бы сделать китайские либералы, а продолжим расcматривать цепочку причинно-следственных связей:

1. «Свободный» юань начнёт свой быстрый подъём, из «дешевого» он быстро станет «дорогим».

2. Повышение курса юаня приведёт к снижению международной конкурентоспособности китайских товаров. Достаточно быстро произойдёт сокращение объемов экспорта, увеличение импорта. Сальдо торгового баланса Китая из положительного быстро превратится в отрицательное.

3. Нынешние громадные золотовалютные резервы Китая за несколько лет стают подобно тому, как мартовский снег превращается в мокрую лужу.

4. Предприятия Китая, лишённые рынков сбыта, начнут останавливаться, а миллионы и десятки миллионов работников окажутся на улице. Реальный сектор экономики начнёт быстро деградировать.

5. Для того чтобы предотвратить банкротства предприятий, а государству осуществлять импорт жизненно необходимых товаров, Китаю придётся прибегать к помощи иностранных кредиторов и инвесторов.

6. Такая «помощь» будет охотно предоставлена Западом. В результате активы китайской экономики перейдут в руки транснациональных корпораций, а по уровню внешней государственной задолженности Китай будет выглядеть хуже, чем сегодняшняя Греция.

7. Китай, проведя демонтаж валютного регулирования по капитальным операциям, может оказаться абсолютно незащищённым перед ударами глобальных финансовых кризисов. Спекулянты вроде Сороса могут начать играть на понижение юаня. Китаю могут потребоваться валютные резервы для противостояния финансовым спекулянтам, а их не будет.

8. Юань очень быстро станет слабой валютой, утратив даже те некоторые признаки «международной валюты», которые он имеет сейчас, в 2013 году. Причём такая слабость юаня не будет сильно зависеть от того, сохранит ли свои позиции доллар или нет. Юань будет слаб по отношению к валютам тех стран, которые сохранят реальный сектор экономики.

Печальный опыт Японии

Здесь можно вспомнить печальную участь Японии, которая еще два десятка лет назад всерьёз думала о том, что иена может стать вровень с долларом США или даже его заместить. Между прочим, по многим относительным экономическим показателям тогдашняя Япония выглядела даже лучше, чем сегодняшний Китай. Ныне Япония всё ещё остается в «семёрке» ведущих экономически развитых стран мира, но уже на вторых ролях.

Ещё раз вернёмся к итоговому документу последнего пленума ЦК КПК. Там особо подчеркивается необходимость скорейшей валютной либерализации капитальных операций Китая. Проще говоря, китайские и иностранные инвесторы в целях проведения трансграничных операций (экспорт и импорт капитала) не должны испытывать никаких трудностей с конвертацией юаня в иностранные валюты, равно как и иностранных валют в юань.

Почему такая спешка? Видимо, китайские либералы просчитывают шахматную игру больше чем на один ход. Они сознают, что в случае либерализации валютного курса юаня страна очень быстро лишится экспортных доходов со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сознают и рассчитывают, что экспортные доходы будут замещены деньгами иностранных инвесторов. Последним, естественно, нужна полная конвертация юаня - не только для того, чтобы вкладывать свои доллары и евро в китайскую экономику, но и для того, чтобы беспрепятственно выводить из страны инвестиционные доходы в тех же долларах и евро. Однако задача замещения экспортных доходов иностранными инвестициями крайне сложна. Достаточно сказать, что в 2012 г. выручка от китайского экспорта составила около 2 трлн. долл., а приток прямых иностранных инвестиций в китайскую экономику – лишь 120 млрд. долл. Никакая валютная либерализация не в состоянии обеспечить полного замещения. Хотя бы по той причине, что в мире нет такого объёма прямых международных инвестиций. В том же 2012 г. прямые трансграничные инвестиции составили в совокупности лишь 1,3 трлн. долл.

Как показывает мировой опыт, полная либерализация капитальных операций в странах периферии мирового капитализма обычно приводит к тому, что в страну устремляются не стратегические инвесторы, а спекулянты с их горячими деньгами. Такие «инвесторы» не развивают экономику, а обгладывают ее активы и дестабилизируют работу оставшихся в живых предприятий. Полная либерализация капитальных операций, проведенная в конце 1980-х – начале 1990-х гг. в ряде стран АСЕАН, называвшихся тогда «азиатскими тиграми», привела к тому, что эти «тигры» стали превращаться в жалких кошек. В полной мере плоды либерализации движения капитала проявились во время финансового кризиса в Юго-Восточной Азии в 1998 году. Он нанёс неисчислимый ущерб экономикам бывших «тигров»…

На ноябрьском пленуме ЦК КПК акцент был сделан на активизации вывоза капитала из Китая. Для повышения эффективности такого вывоза действительно нужен сильный юань. После отмены режима регулируемого валютного курса юаня курс китайской денежной единицы на некоторое время пойдёт вверх. Не знаю, сколько будет продолжаться такой подъём. Может быть, год, два, но вряд ли больше. Вот за это время из Китая должны быть выведены капиталы и размещены в финансовые и нефинансовые активы других стран. Сдаётся, что китайские либералы готовят побег капиталов (а заодно и их самих) из страны «победившего социализма». А высокоумные разговоры о юане как «международной валюте» и о валютной либерализации китайским либеральным чиновникам нужны лишь для побега из страны. Между прочим, по данным международной общественной организации Global Financial Integrity (GFI), за первые десять лет XXI века из Китая нелегально было вывезено капиталов на сумму 2,74 трлн. долл. Только в 2010 году нелегальный вывоз капитала составил 420 млрд. долл., что примерно равно 1/4 всего объёма экспортных доходов Китая в том же году. Вывод капитала из Китая сопряжён с рисками для его организаторов и бенефициаров (коррумпированных чиновников и связанных с ними бизнесменов). Именно эти теневые экспортёры капитала в первую очередь лоббируют быструю отмену всяких ограничений на вывоз капитала, конвертацию юаня и превращение его в «сильную» валюту.

О страхах Майкла Снайдера

Еще раз вернёмся к статье Майкла Снайдера. Он американец. Поэтому его больше всего волнуют последствия прекращения дальнейшего накопления долларов Народным банком Китая для Америки. По его мнению, основной удар от китайской «бомбы» придётся по Соединенным Штатам. Америка еще не успела прийти в себя от событий в октябре сего года. Напомню, что в стране было приостановлено бюджетное финансирование, поскольку конгресс США не принял федеральный бюджет на очередной финансовый год. А не был принят он в первую очередь потому, что государство исчерпало лимит заимствований. Октябрьские события показали, насколько зыбко благополучие сытой Америки. Оно зависит от таких стран, как Китай, которые исправно покупают облигации казначейства США. На октябрь с.г. каждый десятый доллар таких облигационных заимствований был из Китая. Лишиться 1/10 всех заимствований для Америки – весьма чувствительно. К тому же за Китаем могут последовать и другие «доноры» дядюшки Сэма. Лишение американской казны подпитки со стороны Китая может привести к резкому повышению процентных ставок по государственным облигациям США, что повлечёт за собой уйму всяких неприятностей для американской экономики. Например, значительное повышение доли так называемых процентных расходов (расходы на обслуживание государственного долга) в федеральном бюджете. Неизбежным станет также удорожание кредитов и займов, что поставит крест на целях восстановления американской экономики, провозглашённых в рамках программы «количественных смягчений».

Да, Майклу Снайдеру и другим американцам есть о чём беспокоиться. Однако Китай на сегодняшний день уже нельзя рассматривать как главную причину неприятностей Америки. Дело в том, что с сентября прошлого года Федеральная резервная система США запустила третью программу «количественных смягчений» (КС). Её официальная цель – восстановление американской экономики, пострадавшей от финансового кризиса и снижение до безопасных уровней безработицы. Для этого каждый месяц ФРС вбрасывает в финансово-банковскую сферу 85 млрд. долл. посредством выкупа на вторичном рынке у американских банков ипотечных бумаг (на 40 млрд. долл.) и казначейских облигаций США (на 45 млрд. долл.). «Количественные смягчения» привели к тому, что основным покупателем казначейских бумаг в последний год стал Федеральный резерв. На иностранные центральные банки и других покупателей пришлось совсем немного. Почему в течение последнего года был сделан такой крутой разворот в сторону ФРС, сейчас сказать трудно. Может быть, потому, что Вашингтон решил застраховаться от возможных бойкотов со стороны ЦБ других стран. Отсюда следует: даже если заявление высокопоставленного чиновника Народного банка Китая от 20 ноября будет воплощено в жизнь, т.е. ЦБ Китая прекратит полностью покупку американских бумаг, немедленного краха Америки не произойдёт. Крах Америки может произойти, но уже по другой причине – из-за того, что Федеральный резерв не сможет выдержать перегрузок, вызванных необходимостью скупать гигантские количества облигаций казначейства США.

Китай ждут тяжёлые времена

А вот для Китая прекращение накопления долларов самоубийственно. Китайская экономика похожа на самолёт, который долго кружит в воздухе, потому что пилот не видит удобной площадки, на которую можно приземлиться. Горючее кончается, и есть опасность, что самолёт рухнет на землю. Решения о прекращении накопления долларов Пекину можно было бы принимать лишь в том случае, если бы у него был запасной аэродром, на который можно посадить самолёт под названием «китайская экономика». Под таким «аэродромом» следует понимать внутренний рынок Поднебесной. Китайское руководство это давно уже осознало и еще в прошлом десятилетии делало слабые попытки переориентировать промышленность и другие отрасли экономики на удовлетворение внутреннего спроса и создание единого народнохозяйственного комплекса. Однако страна продолжала двигаться по колее, в которую её ещё в конце 70-х – начале 80-х гг. прошлого века затянул Запад. Перейти на рельсы независимого экономического развития страна не смогла. Внутреннего рынка у Китая как не было, так и нет, а потому он так зависим от внешних рынков и американского доллара.

Судя по всему, на ноябрьском (2013 г.) пленуме ЦК КПК на планах переориентации китайской экономики на внутренний рынок был поставлен крест. Руководство Китая решило продолжить курс на дальнейшую интеграцию Китая в глобальную экономику, но характер этой интеграции меняется на глазах. Начиная с Дэн Сяопина, в течение трёх десятилетий Китай занимался завоеванием мировых товарных рынков. Страна превратилась в «мировую мастерскую», обслуживающую полмира. Китай явил собой модель промышленного капитализма зависимого типа, сохранившего социалистическую риторику. Под «социализмом» в Китае понимается восточная разновидность государственного капитализма. После мирового финансового кризиса, примерно с 2010 года, в полной мере выявилась неприятная для Пекина вещь: возможности экстенсивного освоения Китаем мировых товарных рынков исчерпаны. Началось замедление темпов экономического развития Поднебесной, пока ещё не катастрофичное, но тревожное. В китайское партийно-государственное руководство вело мучительный поиск выхода из наметившегося тупика. 12-й пятилетний план, принятый в 2011 году, в неявном виде отражал корректировку экономического курса страны: ориентацию на быстрое развитие внутреннего финансового рынка, постепенное открытие этого рынка для внешнего мира, освоение и завоевание мировых финансовых рынков. Лидеры Китая взяли курс на трансформацию промышленного капитализма в финансовый капитализм.

А финансовый капитализм уже давно создан в странах «золотого миллиарда». Западу и прежде всего Соединенным Штатам конкурент в виде китайского финансового капитализма не нужен. Создание Китаем своего внутреннего финансового рынка, частичная интернационализация юаня, полная валютно-финансовая либерализация лишь ускорят завоевание Поднебесной грандами западного финансового капитала. Вполне вероятно, что Китай в ближайшие годы ждут тяжёлые времена.