О решениях, принятых Харьковским Собором, были уведомлены Святейшие Православные Патриархи и все главы Поместных Православных Церквей. В свою очередь обратился к каждому из них с апелляцией и лишенный священного сана монах Филарет Денисенко. «…я не считаю себя виновным, – писал он, – в предъявленных мне заочных обвинениях на Харьковском и Московском Соборах и поэтому не могу признать справедливым Судебное деяние Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 11 июня 1992 г.».

Свою позицию главы Православных Церквей высказали сразу же. Они принесли поздравления новоизбранному Предстоятелю Украинской Православной Церкви митрополиту Киевскому и всея Украины Владимиру, а также выразили поддержку решений Священноначалия Русской Православной Церкви в отношении бывшего митрополита Киевского Филарета и заявили о непризнании его противоречащих церковному делу действий.

Иной была позиция властей. Леонид Кравчук, будучи много лет секретарем ЦК компартии по идеологии, и на посту президента независимой Украины полностью сохранил родную для него атеистическую систему подавления Церкви.

15 июня, уже на четвертый день после Архиерейского Собора в Москве, Президиум Верховного Совета Украины, исходя из обращения бывшего митрополита и исполняя волю его друга – президента Л. Кравчука, по инициативе Д. Павлычко выпустил заявление о том, что «проведение Собора Украинской Православной Церкви в Харькове… привело к козням и конфликтным ситуациям в среде Украинской Православной Церкви», поэтому «его решения не могут быть признанными». Инициаторов этого заявления совершенно не смутило, что оно с правовой точки зрения противоречит Конституции Украины (ст. 35) и разжигает межрелигиозную вражду. Именно оно на годы вперед спровоцировало волну захватов храмов УПЦ раскольниками-филаретовцами, руховцами, униатами и унсовцами.

Практически сразу же была создана и зарегистрирована под Филарета Денисенко другая «церковь» – УПЦ-КП, которую объявили «правопреемницей» всех финансов, монастырей и имущества УПЦ. Таким образом, каноническую Церковь ограбили, лишили епархиального управления, кафедрального собора в столице, а в новую псевдоцерковную структуру шантажом, угрозами и насилием стали загонять приходы и епархии. Штурмами были захвачены епархиальные управления в Херсоне, Виннице, Тернополе, Луцке, Ровно, кафедральные соборы в двух последних городах, Волынская духовная семинария. Избивали священников, епископов – митрополиту Тернопольскому Сергию поломали ребра и руку, архиепископа Ионафана едва не задушили цепочкой от панагии, владыке Луцкому порезали вены на руках. Самое страшное было в том, что и жаловаться было некому: погромы организовывала сама власть с милицией.

Поздним вечером 18 июня 1992 г. состоялась еще одна акция, показавшая истинный лик бывшего Киевского митрополита. Чувствуя за собой поддержку властей, он «благословил» разбойничье нападение на Киево-Печерскую лавру накануне приезда в Киев Блаженнейшего Митрополита Владимира. Это событие стало первым и показательным примером действия, с помощью которого начал количественное расширение своей структуры бывший предстоятель УПЦ. Порвав связь с каноническим Православием, Денисенко сделал ставку на националистически настроенные силы, среди которых особым рвением отличалась профашистская УНА-УНСО.

Высокопреосвященнейший Ионафан, архиепископ Тульчинский и Брацлавский, вспоминает: «Блаженнейший митрополит Владимир должен был прибыть в Киев. Накануне вечером во Владимирском соборе, как мне об этом рассказывала одна из его работниц, был отслужен напутственный молебен для погромщиков из УНСО – для тех, кто шел с холодным оружием в Киево-Печерскую Лавру – святыню, куда даже московские цари входили пешком. Как признался потом перед видеокамерами лидер УНСО Дмитрий Корчинский, сам Филарет благословил боевиков на захват Лавры. План был такой: УНСО занимает дом наместника и келии монахов. Сопротивляющихся вывозят, унсовцы переодеваются в монашеские одежды и рапортуют, что Лавра – Святыня Православия – перешла на сторону раскольника Филарета. Забегая наперед, скажу, что когда операция провалилась, украинское радио, не получив заранее информацию о ее провале, транслировало по всей стране известие о том, что Киево-Печерская Лавра «контролируется национально-патриотическими силами, верными украинскому православию». Все это говорит о том, что акция захвата планировалась на высоком уровне, может быть, не без ведома тогдашнего президента Кравчука. Возможно поэтому все материалы об избиении унсовцами монахов и верующих, поступившие в Печерскую прокуратуру, исчезли, и дело было тихо прекращено. Захватить Лавру помешал киевский ОМОН. Было это так. Поздно ночью мне позвонила сестра и сказала, что в Лавре слышны выстрелы и крики. Она вспомнила, что у нее есть знакомый в ОМОНе – Николай Григорьевич Богданенко, который как раз был оперативным дежурным по Киеву. Я предложил позвонить ему, сообщить о беспорядках и попросить предпринять все возможное для выдворения хулиганов. Сам поехал в Лавру.

Стражи порядка арестовали преступников. Видеопленку с запечатленными событиями я потом передал Блаженнейшему Митрополиту Владимиру, и он видел все это безобразие. Особенно поражали видеокадры, запечатлевшие отобранные у унсовцев палки, железные прутья, заточенные пилы, ножи и даже огнестрельное оружие, которые ОМОН выложил в коридоре Резиденции митрополита. Насколько же надо быть бесчувственным к святыне, чтобы поднять руку на Киевскую Лавру, на святая святых Православия – как ордынские завоеватели!

На перроне киевского вокзала для встречи Блаженнейшего митрополита Владимира собрался народ. Огромной буквой «П» были выстроены отряды милиции – власти опасались провокаций или столкновений с УНСО. Всем командовал генерал Недрыгайло, который часто гостил у Филарета на Пушкинской, 36 и, по некоторым сведениям, не мог не знать о готовящемся штурме Лавры. Генерал разговаривал со мной грубо, угрожал арестом, пытаясь помешать пройти на перрон, но потом как-то вяло махнул рукой, и я проскочил за живое ограждение.

Перрон был заполнен людьми с цветами, все с нетерпением ждали прибытия поезда, который с большим опозданием медленно подтягивался к перрону. Состав приостановился и снова прошел несколько десятков метров. В окне мелькнуло сосредоточенное лицо Блаженнейшего. Народ кинулся за вагоном, произошла сумятица. Потом мне рассказывали, что митрополита Владимира власть пыталась высадить из поезда на подходе к Киеву, убеждая пересесть в автомобиль. Владыке говорили, что в столице его ждет неуправляемая толпа, жаждущая его крови, но Блаженнейший отказался выйти и решил встретить лицом к лицу все, что Бог ему уготовил.

Когда он выглянул в окно и увидел бегущую по перрону толпу, то вначале подумал нехорошее. Собравшись с духом, направился к выходу. Я заметил, как медленно он ступил на перрон. Его тут же окружили архиереи, священники, монахи, простые верующие; под ноги полетели цветы – их было великое множество! Воздух пропитался какой-то радостью: люди видели своего законного Первосвятителя! От восторга я запел пасхальный тропарь: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Через минуту вся многолюдная площадь едиными устами и единым сердцем славила победу Христа Жизнодавца над смертью и тлением, правды – над злом. Как отблеск пасхальной вести, новый Первосвятитель земли Украинской вышел к народу и ступил на землю древнего Киева.

Множество автомашин тронулось с места и на большой скорости, прямо по центру дороги, мимо забаррикадированного Владимирского собора, в котором засели унсовцы, прибыли в самое сердце украинского Православия – в Киево-Печерскую Лавру. Зазвонили с великой лаврской колокольни, а в Трапезном храме во имя преподобных Антония и Феодосия Печерских протодиакон Никита Пасенко провозгласил прибывшему митрополиту первое «Многолетие». От волнения протодиакон чуть было не произнес (по привычке) имя Филарета, но быстро совладав с чувствами, встряхнул головой и запел: «Господину нашему Блаженнейшему Владимиру, Митрополиту Киевскому и всея Украины, подаждь, Господи, многая и благая лета!» Вся Полнота Украинской Православной Церкви истово ответила: «Многая, многая, многая лета»! Православие было спасено! Началась следующая страница в истории Украины и Церкви древней Киевской Руси…»

Необходимо отметить, что Харьковский Архиерейский Собор, Житомирское собрание православных епископов, монашествующих и мирян (30 апреля 1992 г.) и последующий Поместный Собор Украинской Православной Церкви (26 июня 1992 г.) были уже голосом свободной Церкви. Церкви, восстановившей утраченную соборность в исповедническом подвиге преодоления раскола. Ведь фактически именно тогда уже был преодолен раскол в украинском Православии, последующая деятельность Филарета Денисенко – явление внецерковное и, без сомнения, временное. Соборный разум Церкви под водительством Святого Духа именно на Харьковском Соборе удалил из себя чужеродное тело, удалил чуждый дух и был исцелен. Харьковским Собором окончилась история украинского раскола, точно так же, как праздником Торжества Православия оканчиваются ереси. Назвать зло по имени – значит победить его. Определить раскол – значит произвести хирургическую операцию по исцелению тела Церкви.

Однако украинская власть продолжала надеяться и даже заверяла М. Денисенко, что до 1994 г. все приходы и епархии загонит к нему в раскол. Но православный народ отстоял свою веру и свою тысячелетнюю Церковь.

Давление государства на УПЦ продолжалось до 2010 г. И при Кучме, и при Ющенко осуществлялась «государственная политика» в религиозной сфере, которая заключалась в разрушении тысячелетнего единства Русской Православной Церкви, создании под эгидой власти некоей «единой поместной церкви» вместе с расколами и униатами. Абсурдно, неконституционно, незаконно, но госорганы во главе с госкомитетом по делам религий ее реализовывали. На практике она заключалась во всемерном содействии унии и расколам, а с другой стороны – в столь же всемерном противодействии УПЦ МП. При президенте Ющенко глава Госкомрелигий даже само существование Украинской Православной Церкви объявил «угрозой национальной безопасности» Украины. А в 2008 году президент Виктор Ющенко на Софийской площади публично попросил благословить создание «поместной церкви» Патриарха Константинопольского Варфоломея, для чего и пригласил его в Киев. Но присутствие Святейшего Патриарха Алексия II и тогда еще митрополита Кирилла, председателя ОВЦС, а также многотысячное скандирование православных богомольцев со всей Украины: «Наш Патриарх Алексий!», а более всего милость Божия – не позволили совершиться разделению Украинской и Русской Православных Церквей. Тот глоток свободы Харьковского Собора позволил Церкви выстоять в последние два десятилетия, сохранить единство.

У нынешней украинской власти нет каких-то особых причин, чтобы нуждаться в поддержке со стороны унии и расколов. Скорее, наоборот. По крайней мере, Госкомрелигий Янукович упразднил. Кроме того, он понимает, что церковные расколы излечиваются церковными средствами, а не политическими.

Что касается внутрицерковной обстановки, то не секрет та напряженность, которая утвердилась в последнее время между окружением Блаженнейшего Митрополита Владимира и Священным Синодом. Давление испытывают на себе митрополиты Агафангел, Онуфрий, Иларион, архиепископ Ионафан.

А ведь эти Владыки – инициаторы Харьковского Архиерейского Собора, Собора свободы, которому посвящено данное повествование. «Это – великие архиереи, возродители Православия, люди мужества и стойкости, они за свою жизнь пережили столько всяких давлений и не дрогнули, – справедливо отметил в интервью интернет-изданию «Православие.Ru» многолетний руководитель пресс-служба УПЦ В.С. Анисимов. – Так что давить на них бесполезно и бессмысленно. А т.н. «окружение» лучше бы занималось не организацией «напряженностей» между Предстоятелем и Священным Синодом, а чем-то полезным».

Почему так происходит? Ответ дает приснопамятный митрополит Харьковский и Богодуховский Никодим (Руснак): «Святая Православная Церковь во все времена своего 2000-летия подвергалась проискам диавола находить себе подобных лжецов для разорения Церкви Христовой. Через эти неимоверные испытания прошли миллионы Христовых исповедников: мученики первых веков, исповедники средневековые и в недавнем прошлом столетии – тысячи новомучеников. Все они твердостью своей веры показали преданность Единой Соборной Апостольской Канонической Православной Церкви, совершили священную историю Христового подвига любви за спасение мира. И на нашу судьбу, кроме иных неисчислимых испытаний, выпал священный жребий на Харьковском Архиерейском Соборе утвердить преданность Вселенскому Православию, орошенному кровью мучеников и исповедников 2000-летнего подвига веры. И хочу напомнить Вам, что изобретатель зла и враг Церкви Христовой – диавол не остановится и в предстоящее время, перед грядущими поколениями нашего православного народа, будет стремиться сделать его врагом Божиим. Здесь следует напомнить слова лермонтовского демона: «Все ненавижу, все проклинаю. Проклинаю первый и последний день творения. Сею зло без наслаждения!» Постигая сатанинскую ненависть к Богу и к роду человеческому, мы бдительно должны стоять на страже Церкви Христовой и храма своей души. В то же время, мы не должны ненавидеть наших братьев, поддавшихся соблазну великого искусителя, «сеющих зло без наслаждения», мы должны усердно молить Господа, дабы таковые постигли путь своего падения, спаслись от уловления диавола и возвратились в лоно Матери-Церкви, Которая ждет и верит в их покаяние для заживления Ее ран и славы Всевышнего Творца. В этом будет наша священная дань всему христианскому миру, его священной истории вчерашнего и грядущего: «Ей, гряди Господи!» (Апок. 22. 20).