Апостасия (греч. «отступление») — состояние человечества в последние времена перед Вторым Пришествием Господа нашего Иисуса Христа на землю (см. 2Сол. 2, 3). Характеризуется это состояние тем, что грех объявляется если не прямо «добродетелью», то чем-то вполне терпимым (толерантным), обычным («так все делают»). Человек, попав в такую среду, если не охранится всеусильно от неё, то рискует воспри-нять новые понятия о добре и зле, правде и лжи, о спасительном образе жизни и пр. Такое смешение понятий характерно для современной куль-туры постмодернизма, это новый Вавилон — «смешение». Восприятие этого образа мышления часто происходит через вольное обращение с людьми (а в этом сейчас вовсю способствуют мобильная связь и интер-нет). В вольном обращении (дерзости) святые отцы находили матерь всех зол.
Поэтому главным способом охранения себя от тлетворного духа апостасии является удаление от общения с зараженными этим духом людьми. При этом требуется твердое хранение Святого Православия во всем строе жизни, личная собранность и трезвение.
«Сейчас время говорить о истинном положении в стране и в мiре. Молчание об этом — это содействие лжи и творящим зло. Молчанием зло неимоверно усиливается и умножается!» — так мы читаем в докла-де митрополита Одесского и Измаильского Агафангела на VIII Русском Всемiрном Соборе. Если нужно говорить об истинном положении в стра-не и в мiре, то нужно говорить и об истинном положении в монастырях, так как они сейчас активно увлекаются богоборцами в сети «нового мiро-вого порядка», что вплотную нас приближает к «исполнению времен» — ко всемiрному распространению апостасии — отступления от Бога и делания Его заповедей. Нас это не может не тревожить. И выражая доб-рую обезпокоенность положению в монастырях, предлагаем на суд отцев и братий следующее исследование.

1. Как проявляется нарушение основ монашеского жительст-ва.
Наставник монашества, преподобный Иоанн Лествичник определяет монаха следующим образом: «Монах есть тот, кто держится одних только Божиих словес и заповедей во всяком времени и месте, и деле» (Слово 1, 4). В этом — вся сущность обетов монашества. Для этого — и иной, ино-ческий образ жизни, отделенный от мiра и внешней оградой, и внутренней молитвой.
Любой монастырь — хоть в пустыне, хоть и в городе — прежде все-го для монахов. Главная задача монастыря — создать условия для внут-реннего совершенствования души монаха, дабы возсиял в ней Свет Хри-стов. И уже достигший преуспеяния в подвиге монашества может идти в мiр и быть светильником для него, как способный к тому и руководимый Духом Святым. Не в том ли причина тьмы, что мало очищающих све-тильник своего сердца?
Беда современного монашества в том, что от новоначального, только-только вышедшего из мiра, сразу требуется совершенство. Чуть ли не с момента пострига ему внушается, что он должен быть светиль-ником для мiра, будущий пастырь стада Христова, новый Василий Вели-кий, Иоанн Златоуст и Григорий Богослов… И это будет, если Бог даст, но монашество не является формальностью, необходимою к рукополо-жению вплоть до архиерейства.
А реальность такова, что новоиспеченные монахи очень быстро становятся и священниками, и начальниками, хотя внутри к этому не готовы.
Об этом много говорилось на Первом Всероссийском Съезде мо-нашествующих (ставшим не только первым, но и последним) в 1909 году. Особенно выделялся на нем доклад архиепископа Никона (Рождествен-ского) «Нужды современного русского монашества» . Этот доклад требу-ет самого тщательного рассмотрения, так как не потерял актуальности и по сей день. «Нужно твердо постановить правилом: монастыри существуют для монашества; для спасения душ, желающих подви-гом не только внешнего делания заповедей Божиих, но и внутреннего самоиспытания, внутренней борьбы с самим собою, с своим внутренним ветхим человеком, воспитать себя для Царствия Небесного. Никаких посторонних утилитарных целей, хотя бы самых добрых, к сему не должно примешивать» . Отцы Собора чувствовали надвигающуюся грозу, пытались ее предотвратить. Однако мы помним и революцию, и обновленческий раскол, и многое, многое другое...
Небезызвестны и следующие слова наставника иночествующих по-следнего времени свт. Игнатия Брянчанинова. «Необходимо устранение из монастырей всего, введенного плотским мудрованием, введенного духом самочиния, самомнения, духом презрения и ненависти к монаше-ству, духом презрения и ненависти к Cвятому Духу, к истинному христи-анству. Монастыри испорчены гордынею и невежеством разных умство-вателей, умствовавших и действовавших по стихиям Западного протес-тантизма и атеизма. Для Православной Церкви необходимо монашество: она не может существовать без него. Монахи достигают христианского совершенства бесстрастия, ощутительного действия в себе Cвятого Духа, почему стяжевают понятие о христианстве живое. И тени такого познания не может преподать никакая наука человеческая; все профес-соры, магистры и доктора богословия, производимые университетами и академиями суть невежды в сравнении с монахом, обновленным благо-датию Божией за последование Христу исполнением заповедей Его. У нас монастыри извращены; извращено в них все, извращено самое зна-чение их. Вступают в них личности почти исключительно из черни, занимаются они исключительно телесным подвигом, почти всегда без-плодно или с плодами ложными, приняв средство и пособие за цель и сущность. Но и телесный подвиг сделался ныне редкостью: ныне мона-стыри обратились в пристанища разврата, местами открыто-го, местами прикрываемого лицедейством, в места ссылки, в места лихоимства и прочего разнообразного злоупотребления. Такими сделала их каста, смотрящая на них, как на свои аренды, ненавидящая и презирающая их, испражняющаяся в них одними своими исчадиями, нетерпимыми в среде мира по причине необуз-данного разврата этих исчадий» . Невольную резкость этих слов подтвердила, к сожалению, вся последующая история революционного и послереволюционного отступления, вплоть до наших дней.
Неужели нужно это замалчивать? Владыка Игнатий на это пишет: «Не подумайте, чтобы у меня было намерение прикрывать в установле-нии Божественном человеческие злоупотребления и человеческую не-мощь. Нет! Обличение и устранение человеческих злоупотребле-ний в установлении Божием служит признаком благоговения к этому установлению. … Не подумайте, чтобы я хотел прикрывать зло, вредное для всех. Напротив, я желал бы искренно, чтоб зло было истреблено с нивы Христовой, чтоб эта нива плодоносила одну чистую и зрелую пшеницу. Повторяю вам: необходимо определить со всею точно-стию Божественное установление, отделить его от злоупотреблений человеческих, чтоб с успехом действовать против злоупотреблений. Необходимо иметь правильный взгляд на зло, чтоб принять против него верныя средства, чтоб не заменить зла злом, заблуждения заблуждени-ем, злоупотребления злоупотреблением, чтоб не попрать, не отвергнуть, не исказить Божественного установления, как поступили протестанты по отношению к римокатоликам. Необходимо знать самые способы и искус-ство врачевания, чтоб употребить лекарства точно полезныя и действи-тельныя, чтоб неправильным врачеванием не заменить для болящего недуг смертию» .
Если же монастырский начальник, не напитавшись от Святых От-цов монашеским духом, начнет производить преобразования в монасты-ре, то эти преобразования в конце концов приведут к разрушению мона-стыря как монастыря, хотя внешне он может и благоденствовать – т. е., по словам Владыки Игнатия, недуг заменится смертию.
Как же это произойдет?
Общее правило духовного совершенствования таково: от внешнего благонастроения приходит в порядок и внутреннее. Поэтому созиданием в обители истинно монашеского духа начинается всякое благочиние монастыря. Как же оно созиждется, если монастырь медленно, но верно превращается в место прогулок для мiрян — иногда благочестивых, ино-гда и не очень благочестивых, а очень часто и просто безстыдных. Вся внешняя нарядность монастыря — для них (монаху-то мало что нужно), а мiряне приносят деньги… Толпы мiрян — это толпы соблазнов, это на-рушение внешнего бытия монаха, это волны помыслов и мечтаний, при-водящих к расстройству внутреннего человека. Постоянное кружение мiра пред глазами расстраивает внутреннее благонастроение. Это рас-стройство может выражаться и внешними «неадекватными» действиями. Такое поведение монаха соблазняет мiрян, и вместо пользы от посеще-ния монастыря они получают вред. Мало кто понимает, что монастырь — это духовная больница. Мiряне не хотят в монахах видеть больных, чающих выздоровления, поэтому и соблазняются на проявление наших общих болезней. Образуется замкнутый круг, где вред терпят люди, а радуются бесы.
Кому нужен такой еврокомфорт, если ради него нарушаются свя-тые обеты монашества? Зачем нужна очевидно-излишняя суета? А ведь на сие-то и монастырь, безмолвием и уединением он и должен отличать-ся от приходского храма.
В современном мiре реальным воплощением апостасии является глобализация, в которую активно вовлекаются и православные. Мы не берем сейчас, в настоящем исследовании, всю проблему глобализации целиком. Посмотрим, лишь как идеи глобализации воплощаются в мона-стыре.
Главное, что сначала должны сделать слуги грядущего антихри-ста — это усыпить бдительность христиан по возможности более неза-метной подменой. Подменой истинного послушания по Богу ложным «послушанием» — человекоугодием по внушению сатаны. В результате мнимым «исполнением обетов монашества» бывают поруганы обеты Святого Крещения, чем ниспровергается весь богоустановленный поря-док монашеской жизни.
Обеты монашества (послушание, нестяжание и целомудрие), как нам известно по учению святых отцов, даны во освящение трех сил души человека — мыслительной, раздражительной и пожелательной — во исцеление от трех главных страстей: славолюбия, сребролюбия и сла-столюбия. Исцеленная (посредством послушания по Богу) мыслительная сила реализуется в целомудренных пожеланиях — таких пожеланиях, которые всецело направлены на богоугождение, не развлекаясь на мiрские привязанности к жене, родителям и детям — для этого и уста-новлен удаленный от мiрских селений безбрачный образ жизни — по особому уставу. А совершаются на деле такие целостные по своему освящению от Божественной мудрости (то есть целомудренные) поже-лания посредством раздражительности — естественного гнева, обуздан-ного нестяжанием. Всецело направленная по Богу раздражительность переплавляется в божественную ревность — тот огонь, который отлича-ет православных христиан от остального мiра, погибающего во взаимной вражде, утопающего в похотях и поставившего на святом месте идол гордости житейской. Так жительствуя, душа освобождается от греховных страстей, получая истинную свободу для всецелого служения Богу и в сей временной жизни, и в будущей. Таков, вкратце, путь божественного преображения души христианина, избравшего монашеский образ жизни.
Что же происходит при подмене послушания по Богу ложным по-слушанием — человекоугодием? Тогда такое послушание разрушает целостность пожеланий христианина, так как он вступает в конфликт со своей совестью и во взаимное недоверие с другими людьми, особенно с начальствующими, принуждаясь и приучаясь к лукавству: в душе человек хочет исполнять волю Божию, как велит ему совесть, а священноначалие убеждает и заставляет творить противное, говоря, что это и есть послу-шание воле Божией.
Человекоугодливое послушание, по своему свойству человекоугод-ливости, ведет к разнообразного рода стяжаниям, используя их на не-должное: на угождение греховным человеческим страстям, начиная с чревоугодия и заканчивая тщеславием. «У людей ли я ныне ищу бла-говоления, или у Бога? людям ли угождать стараюсь? Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым» (Гал. 1, 10), — пишет апостол Павел, основывая свое рассуждение на словах Спасителя, запретившего служение двум господам — Богу и мамоне. Богоненавистное человекоугодливое послушание познается по своей направленности на удовлетворение греховных страстей, особенно чре-воугодия, сребролюбия и тщеславия, и ведет к нарушению обетов Свято-го Крещения. В Таинстве Крещения мы отреклись от сатаны и от всех дел его, а на деле малодушно поступаем вопреки своему обещанию. При этом, как следствие отступления от Бога, душа теряет внутренний мир, вовлекаясь в суету помыслов, мечтаний, пожеланий и действий, что не освобождает человека, как истинное послушание — «в свободу славы чад Божиих» (Рим. 8, 21) — а, наоборот, через внутренний разлад сил души сковывает изнутри, лишая преуспеяния, ввергая в уныние и приво-дя к погибели.
Такое лукавое послушание не требует явного отрицания от веры: «Ты верь как хочешь, но поступай, как Мы скажем, как Нам нужно, неза-висимо от того, как этому учит твоя вера. Мы лучше знаем, что тебе нужно! Мы на это от Бога над тобой поставлены, ведь всякая власть — от Бога! Слушайся Нас, не задумываясь, — и спасешься!» Но совесть, наставляемая Священным Писанием, писаниями святых отцов и жития-ми святых, не может молчать! Вера без дел мертва, и показывать веру нужно от дел своих, как учит апостол Иаков. Лукавое послушание умер-щвляет веру, и превращает христианина в теплохладного изверженного Богом лаодикийца, по Апокалипсису. Лукавая теплохладность настолько въедается в душу, что отстать от теплохладности очень и очень труд-но — гораздо лучше вовсе ее в душу не впускать! Все три обета даны во исцеление души, и исполнять их нужно все вместе, ведь душа сама по себе проста и неделима! Невозможно ради «исполнения обетов монаше-ства» нарушить обеты Святого Крещения. Ведь на «послушание» сатане мы во Святом Крещении наплевали, сочетаясь со Христом! Послуша-ние — очень сильное оружие: употребление его во спасение или в поги-бель зависит от способа использования. Поэтому наставники современ-ного монашества, особенно святитель Игнатий (Брянчанинов), открыто и недвусмысленно предостерегает от скорого и бездумного послушания, предлагая руководствоваться Священным Писанием, писаниями святых отцов с благоразумным и осторожным советом отцов и братий, которые живут таким же образом. Указанный путь руководства святитель Игнатий с полным правом называет незаблудным, предлагая его монахам по-следнего времени. Таковое жительство медленнее приводит к преуспея-нию, чем послушание духоносному наставнику, но в ввиду оскудения живых сосудов Духа Святаго — это единственное, что нам, живущим перед кончиной мiра, оставлено для спасения. Мы не имеем права рис-ковать своим спасением, не имеем права устраивать над своей душой сомнительных экспериментов «на авось»!
В свете сказанного выше, создается впечатление, что сегодня мо-настырь стоит под началом фараона египетского, занявшего новых из-раильтян «плинфоделанием», т.е. ненужной, по сути, работой. Для чего? Да чтобы не взбунтовались и не потребовали духовной свободы от Егип-та страстей, а привыкли к «мясам египетским», забыв свою главную цель — вечную жизнь. Это именно то состояние души, при котором посо-бие и средство становится самоцелью. Ложная направленность деятель-ности сковывает человека изнутри, — так что нужен Моисей, чудеса, громы и молнии на Синае, сороколетнее странствование по пустыне, чтобы достигнуть Земли Обетованной. Неужели нам нужна война с мил-лионами жертв, чтобы проснуться?
Необходимость действования по вере, т.е. вера деятельная, отли-чает подвижника от философа-теоретика. Покаяние, как известно, состо-ит в решительном отвержении и возненавидении греха, а чрезмерное надеяние на милость Божию — оборотная сторона безнадежия. В связи с этим уместно вспомнить широко известное пророчество Оптинского старца преп. Анатолия (Потапова), изложенного в письме-завещании к духовному чаду.
«...От того ереси распространяются всюду и прельстят многих. Враг рода человеческого будет действовать хитростью, чтобы, если возмож-но, склонить к ереси и избранных. Он не станет грубо отвергать догматы Святой Троицы, Божества Иисуса Христа и достоинства Богородицы, а незаметно станет искажать переданные Св. Отцами от Духа Святаго учение Церкви, и самый дух его и уставы, и эти ухищрения врага за-метят только немногие, наиболее искусные в духовной жизни.
Еретики возьмут власть над Церковью, всюду будут ставить своих слуг и благочестие будет в пренебрежении. Он (Господь) сказал: “...По плодам их узнаете”, — и вот и ты по этим плодам или, что тоже, по дей-ствию еретиков, старайся отличить их от истинных пастырей. Это духов-ные тати (воры), расхищающие духовное стадо; и войдут они во двор овчий — Церковь, пролазя инуде: как сказал Господь, то есть войдут путем незаконным, употребляя насилие и попирая Божии уставы. Гос-подь именует их разбойниками (Ин. 10, 1). Действительно, первым их делом будет гонение на истинных пастырей, заточение их, ссылки, ибо без этого нельзя будет им расхищать овец (стадо). Посему, сын мой, как увидишь нарушение Божественного чина в Церкви, отеческого предания и установленного Богом порядка, — знай, что еретики уже появились, хотя, может быть, и будут до времени скрывать свое нечестие или будут искажать Божественную веру незаметно, чтобы еще более успеть, прельщая и завлекая неопытных в сети. Гонение будет не только на пастырей, но и на всех рабов Божиих, ибо бес, руководящий ересью, не потерпит благочестия. Узнавай их, сих волков в овечьей шкуре, по их горделивому нраву, властолюбию. Будут клеветники, предатели, сеющие повсюду вражду, злобу, потому и сказал Господь, что по пло-дам их узнаете их. Истинные рабы Божии смиренны, братолюбивы, Церкви послушны.
Большое притеснение будет от еретиков монахам и жизнь монаше-ская будет тогда в поношении. Оскудеют обители, сократятся иноки и те, которые останутся, будут терпеть насилия. Однако сии ненавистники монашеской жизни, имеющие только вид благочестия, будут стараться склонить иноков на свою сторону, обещая им покровительство и житей-ские блага, за непокорность же, угрожая изгнанием. От сих угроз бу-дет на малодушных тогда большое уныние, но ты, сын мой, ра-дуйся, когда доживешь до этого времени, ибо тогда верующие, не показавшие других добродетелей, будут получать венцы за одно только стояние в вере по слову Господа (Мф. 10, 3). Бойся Господа, сын мой, бойся потерять уготовленный венец, быть отвергнутым от Христа во тьму кромешную и муку вечную, мужественно стой в вере, и если нужно, с радостью терпи изгнания и другие скорби, ибо с тобою будет Господь... и святые мученики и исповедники, они с радостью будут взирать и на твой подвиг.
Но горе будет в те дни монахам, которые обязались имуществом и богатством, и ради любви к покою готовы подчиняться еретикам. Они бу-дут усыплять свою совесть, говоря: “Мы сохраним и спасем оби-тель и Господь нас простит”. Несчастные и ослепленные совсем не помышляют о том, что с ересью войдут в обитель бесы, и будет она тогда уже не святою обителью, а простыми стенами, откуда отступит благодать. Но Бог сильнее врага и никогда не поки-нет Он своих рабов, и истинные христиане будут пребывать до скончания века сего, только избирать будут уединенные, пустынные места. Не бойся же скорби, а бойся пагубной ереси, ибо она обнажает от бла-годати и разлучает с Христом. Почему и повелел Господь считать еретика за язычника и мытаря. Итак, укрепляйся, сын мой, в благодати Христовой Иисусовой, с радостью спеши подвигом исповедания к перене-сению страданий как добрый воин Иисуса Христа (2 Тим. 11, 1-3), пред-рекшего — будь верен до смерти и дам ти венец жизни (Отк. 2, 10). Ему же с Отцом и Святым Духом честь и слава и держава во веки веков. Аминь».