От составителя
О церковной реформе патриарха Никона в народе сложилось довольно устойчивое мнение, которое не соответствует реальному положению вещей. В церковных лавках вы не найдете никакой литературы о расколе XVII века, несмотря на то, что этим вопросом, рано или поздно, начинает интересоваться каждый православный человек. Не так давно в продаже появилась книга головщика (регента) Спасского собора Андроникова монастыря Бориса Павловича Кутузова «Церковная «реформа» XVII века», в которой автор проводит глубокий анализ дореформенных и послереформенных богослужебных текстов и чинопоследований, и на многочисленных примерах доказывает очевидное преимущество старых текстов перед новыми, «исправленными» никоновскими правщиками. Для многих это оказалось настоящей сенсацией, ведь только один этот факт полностью разрушает веками сложившиеся антистарообрядческие стереотипы, которые во многом определяли и определяют поведение и мировоззрение современных православных людей. Прочитав вышеупомянутую книгу, а также многие другие, касающиеся церковной реформы патриарха Никона, автор взял из них самое основное и написал ряд статей о расколе, из которых, впоследствии, и была составлена данная книга.
Особую благодарность хочется выразить иконописцу Игорю Матвееву за оказанную помощь в работе над созданием книги, а также братьям Эмилиану и Дионисию. Известный писатель-агиограф, академик Петровской Академии наук и искусств Валерий Павлович Филимонов передал аудио версию первой части книги по православному радио, что послужило для автора сильным толчком к дальнейшей исследовательской работе в области церковной истории, связанной с трагическими событиями XVII века и к написанию второй части книги.
По всему видно, что наступает время, когда правда о церковной реформе патриарха Никона перестает быть тайной для православного сообщества и это, безусловно, будет способствовать преодолению затянувшегося церковного раскола.
В данной работе автор старался быть предельно откровенным с читателем, хорошо понимая, что этот материал вызовет большой переполох в стане врагов Православия и нашего Отечества. Бескомпромиссность в высказываниях обусловлена моим личным убеждением, что полуправдой душа насытиться не может, ибо сказано: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф. 5; 6).




«Странный ходит у нас предрассудок, что как скоро мирянин, то ему нет нужды утруждать себя полным знанием христианской истины, стыдятся заявить сие знание, если имеют его, и тем более заступиться за него, и расширяется у нас, таким образом, область лжи и царство отца ее. Стало быть, всякий, не ведающий истины, есть уже изменник ее и изменник общества верующих, или святой Церкви. Строго? Строго, – но так и есть».
Свт. Феофан Затворник.
В 1971 году состоялся Поместный Собор Русской Православной Церкви, на котором были отменены проклятия на старый обряд, а также все порицательные выражения против дореформенных книг и обрядов, и, в особенности, против двоеперстия, которым на протяжении семи веков до раскола крестились наши благочестивые предки. Постановления разбойничьих соборов 1656 и 1666-1667 годов, на которых были прокляты старые церковные предания, были не только формально отменены, но и признаны «яко не бывшие». На последующих соборах в 1988, 2000 и 2004 годах решения собора 1971 года об отмене клятв на старые обряды были подтверждены и закреплены. Более того, в 2000 году на юбилейной конференции, посвященной 200-летию канонического бытия Старообрядческих Единоверческих приходов в лоне РПЦ МП, патриарх всея Руси Алексий II сказал, что старые обряды следует хранить как «сугубую драгоценность в литургической сокровищнице Церкви», и в первый раз после трагического раскола XVII века в стенах Успенского собора Московского кремля была проведена служба по древлеправославному (старообрядческому) чину, на которой присутствовал патриарх и другие архиереи Русской Православной Церкви.1
Невольно возникает вопрос: а почему после стольких лет гонений и притеснений старообрядцев вдруг так резко у Церкви изменилось к ним отношение? Почему старые книги и обряды, которые были прокляты, как еретические, вдруг стали «сугубой драгоценностью в литургической сокровищнице Церкви», и почему постановления соборов 1656 и 1666-1667 годов, которыми Церковь руководствовалась не одно столетие, были отменены и признаны «яко не бывшие»?
Оказывается, то, что мы до сих пор думали о церковной «реформе» XVII века, мягко говоря, не соответствует действительности. Реформа была предпринята вовсе не из-за желания исправить плохие тексты, как было заявлено, а по причинам политическим, но об этом умолчали и, вместо правды, сказали, что тексты переполнены ошибками, и их нужно срочно исправлять. В том, что это была ложь, сегодня может убедиться каждый, так как тайны в этом никакой нет, и при желании любой человек может взять старые и новые богослужебные книги и просто-напросто сравнить их. Когда мы занялись сравнением текстов, у нас создалось впечатление, что книги правили не специалисты-языковеды, а иностранцы, которым неведомы все тонкости церковно-славянского языка.
Небольшой опрос среди верующих показал, что в церкви существует проблема, связанная с пониманием богослужебных текстов, так как буквально все говорили, что в книгах много туманных и непонятных мест. Как правило, это свое непонимание люди объясняли плохим знанием славянского языка. Мысль о том, что новые книги хуже старых (дониконовских), естественно, не могла прийти никому в голову, но когда мы решили сами лично в этом убедиться, то выяснилось, что так оно и есть вдействительности. Этот факт, который для нас оказался неожиданной новостью, в церковных кругах новостью давно уже не был.
Вот что писал журнал «Церковные ведомости» в 1913 году об ошибках в наших богослужебных книгах: «Эти ошибки и погрешности произошли или от неправильного перевода греческих глагольных, именных и вообще грамматических форм, или от неискусного подбора неподходящих значений греческих слов, в частности, от смешения одних слов с другими, сходными в орфографии и произношении, но отличными по значению, частью от неправильного, ошибочного чтения греческих слов».2
Сам факт образования в 1869 году Комитета для исправления в богослужебных текстах «грубых опечаток и неудобопонятных речений» является свидетельством официального признания неудовлетворительного состояния богослужебных книг.
Святитель Феофан Затворник, признавая неудовлетворительность богослужебных текстов, имел следующее мнение по этому вопросу: «Что много непонятного – справедливо… Следует уяснить богослужебные книги, оставляя, однако, язык славянский. Наши иерархи не скучают от неясности, потому что не слышат… Заставили бы их прочитать службы хотя бы на Богоявление. Богослужебные книги надо вновь перевести, чтобы все было понятно… Кто только станет вчитываться или вслушиваться, непременно кончает вопросом: да что ж это такое?.. Архиереи и иереи не все слышат, что читается и поется, потому и не знают, какой мрак в книгах… по причине отжившего век перевода… Перевод их (богослужебных книг) следует улучшить или снова перевести не на русский, а на славянский же, только чтобы изложение было понятно. Чтобы из-за этого вышло что-то раскольническое, нечего бояться. Прошло время… Все знают и чувствуют сию необходимость. Недостает толчка».
Действительно, все большее число иерархов и богословов осознавало неудовлетворительность богослужебных текстов, и к началу ХХ века об исправлении богослужебных книг заговорил открыто и епископат. Но, к сожалению, этому помешали революция и порожденная ею обновленческая ересь. С Божией помощью Церковь преодолела это искушение, и в 1929 году Священный Синод РПЦ МП осудил реформу патриарха Никона, которая в XVII веке привела к порче богослужебных книг и обрядов, вследствие чего и произошел трагический раскол в Русской церкви.
В 1971 году Поместный Собор РПЦ МП утвердил решения Священного Синода, принятые в 1929 году и признал реформу патриарха Никона «ненужной и поспешной ломкой церковной обрядности». Собор фактически дал благословение на использование и применение старых (дониконовских) богослужебных книг, чинопоследований и обрядов – подтвердил, что они являются исконно православными и, следовательно, спасительными.
«Мнения в отношении старообрядчества, считавшиеся ранее весьма авторитетными, отныне отвергаются и вменяются «яко не бывшие», то есть вменяется ни во что крайне тенденциозная, содержащая яростные нападки на старый обряд книга митрополита Дмитрия Ростовского «Розыск», а также удивительно необъективная и тоже тенденциозная «История русского раскола» епископа Винницкого, в будущем митрополита Московского, Макария (Булгакова). Мало кто осмеливался раньше критиковать мнения таких авторитетов, хотя основания к тому, несомненно, были, да и примеры критики, как говорится, не взирая на лица, тоже были. Достаточно вспомнить обличение апостола Павла в адрес апостола Петра. Известно, что даже люди святой жизни не застрахованы от ошибок. Тот же митрополит Макарий (Булгаков) пишет, что даже «частные соборы, как и частные церкви не изъяты от возможности погрешать; тем более не изъяты от нее частные лица и иерархи, даже самые просвещенные». Если Церковь свята как мистическое тело Христа, то это вовсе не означает, что внешне она становится явным. Для того чтобы лучше понять, почему наши благочестивые предки отказывались принимать новые книги и обряды, нам нужно их просто сравнить. Приведем несколько примеров из книги Б.П.Кутузова «Церковная «реформа» XVII века как идеологическая диверсия и национальная катастрофа»:
Старый текст: «Из пламене святым росу источи, а праведнаго жертву и воду попали, вся бо твориши Христе елика хощеши, тем Тя превозносим, Господа во веки».
Теперь прочтем новый текст: «Из пламене преподобным росу источил еси, и праведнаго жертву водою попалил еси: вся бо твориши Христе, токмо еже хотети, Тя превозносим во вся веки».
Упоминаемый в ирмосе праведный – это пророк Илия, и вот что говорится о нем в Библии: «И рече Илия: принесите ми четыре водоносы воды, и возливайте на всесожжение и на полена. И сотвориша тако. И рече: удвойте. И удвоиша. И рече: утройте. И утроиша. И прохождаше вода окрест алтаря и море исполнися воды… И спаде огнь от Господа с небесе и пояде всесожигаемая, и дрова, и воду, яже в мори, и камение, и персть полиза огнь» (3 Царств. 18; 34-38).
Итак, в старом тексте ирмоса все верно – «жертву и воду попали», а в новом тексте – абсурд и искажение текста Библии. И уже три века в наших церквах распевают эту бессмыслицу – «жертву водою попалил еси».5
Воздвижение Креста Господня, стихера на Господи возвах.
Ст. текст: «… праотца бо Адама прельстивый древом Крестом побеждается…».
Н. текст: «… праотца бо Адама прельстивый древом Крестом прельщается…».
Комментарии здесь, как говорится, излишни.
В великопостной молитве св. Ефрема Сирина «Господи и Владыко животу моему» в старом тексте мы читаем: «Дух уныния и небрежения, сребролюбия и празднословия отжени от мене». В новом изложении эта молитва получила несколько иной оттенок. В ней говорится: «Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми».
Если словами старой молитвы мы просим Господа, чтобы Он очистил нас от грехов, то словами новой молитвы – чтобы Он не дал нам их. Совершенно меняется смысл: разве Господь Бог есть Податель грехов? В связи с этим извращением был искажен и другой текст в Апостоле:
Ст. текст: «И вас мертвых сущих в прегрешениих и в необрезании плоти вашея сооживил есть с Ним, отмыв нам вся прегрешения» (Посл. к Колоссянам. 2; 13). В новом тексте вместо «отмыв нам вся прегрешения» написали «даровав нам вся прегрешения».
Судя по новому тексту, Бог не очистил нас от грехов, а подарил их нам. В данном «исправленном» тексте хорошо просматривается талмудический подтекст, так как по
талмуду Бог является виновником греха человеческого: «Это Он, – говорят раввинские писатели, – дал людям развратную натуру»; следовательно, Он не может упрекать их за впадение в грех, раз Он Сам их к нему предназначил» (Флавиан Бренье. «Евреи и Талмуд»). Отсюда возникает вопрос: а только ли латинскую окраску имела никонова «реформа»? (более подробно о талмудической «окраске» никоновой реформы будет сказано ниже).
В чине освящения воды дьякон возглашает в ектении по дореформенному потребнику: «о еже быти воде сей, приводящей в жизнь вечную, Господу помолимся», то есть дьякон молится о том, чтобы освященная вода явилась для нас средством, приводящим нас в жизнь вечную. В новопечатном потребнике это возглашение звучит уже совсем по-другому: «о еже быти воде сей скачущей в жизнь вечную».
Во-первых, слово «скачущей» совсем неприлично в ектении и неприменимо к воде, а во-вторых, и это, пожалуй, самое главное, оно исказило смысл прошения. По новому изложению дьякон молится не о том, чтобы мы посредством воды были приведены в жизнь вечную, но чтобы вода приобрела такое необычное свойство, которое помогло бы ей «доскакаться» до вечной жизни. И только в 1970 году, через 300 лет после раскола, в «Минее праздничной» вернулись от «скачущей» воды к дониконовскому варианту, но на многих приходах и по сей день вода так и продолжает «скакать» из-за отсутствия исправленных потребников.
В молитве «Да воскреснет Бог…» в старом тексте мы читаем:
«… и давшаго нам Крест Свой честныи на прогнание всякаго супостата».
Новый текст: «… и даровавшаго нам тебе Крест Свой честныи…».
Словосочетание «нам тебе» звучит несколько странно…
В старом же тексте полная ясность и соответствие с языковыми нормами.
Полунощница повседневная, второй тропарь.
Ст. текст: «День он страшный помышляющи душе моя, побди… но бодренно побди, яко да усрящеши Христа милостива, и даст ти чертог Божественныя славы Своея».
Н. текст: «… но бодренно пожди(?), да усрящеши Христа елеем маститым(?), и даст ти чертог Божественный(?) славы Своея».
Очевидно большая разница между «бдением» (побди) и «ожиданием» (пожди), тем более «бодренным».
«Усрящеши елеем маститым» – это один из «перлов» никоновских правщиков, которые, переводя греческий текст, по-видимому, не учли, что в греческом тексте слово eleoj означает не только «елей», «масло», но и «милость».
Плохой подарок сделал Никон монахам-новообрядцам, которые теперь ежедневно отправляют полунощницу по изуродованному тексту.
Сравним некоторые библейские тексты. Книга Левит.
Ст. текст: «Проклинаяй же имя Господне смертию да умрет… аще туземец, или пришлец, егда прокленет имя Господне, да умрет» (гл. 24, 16).
Н. текст: «Нарицаяй имя Господне смертию да умрет… аще туземец, или пришлец наречет имя Господне, да умрет».
В старом т