РусиныВ начале 20 века большинство населения современного нацистского гособразования идентифицировали себя как малороссы, т.е считали себя неотъемлемой частью русского народа. И нисколько не стыдились добавления «мало-» в названии, также как и современные поляки с Малой Польши нисколько не чувствуют себя задетыми тем, что живут в Малой, а не Великой Польше, ведь Краков был долгое время столицей Ляхии, а "Варшава", между прочим, является вовсе не славянским словом... До начала ХХ века жители Галичины называли себя русинами, т. е. русскими, представителями единой нации, проживающей на пространстве от Карпат до Клондайка.

Во время Первой Мировой войны на территории Галиции австрийские войска по доносам местных униатов уничтожили сотни тысяч крестьян, единственная вина которых заключалась в том, что они были православными.

Галицко-русский публицист Илья Терех так описал действия австро-венгерской военщины и их прикарпатских холуёв: «В самом начале войны австрийские власти арестуют почти всю русскую интеллигенцию Галичины и тысячи передовых крестьян по спискам, вперед заготовленным и переданным… властям украинофилами (“попиками-униатами” да и просто дегенератами - а.)… Арестованных водят из тюрьмы в тюрьму группами и по пути на улицах городов их избивают агенты полиции (стукачки - а.)… В Перемышле озверелые солдаты и торговцы изрубили на улице большую партию русских людей… Арестованных вывозят вглубь Австрии в концлагеря (Талергоф и Терезин - а.), где несчастные гибнут от голода и тифа… В отместку за свои неудачи… улепетывающие австрийские войска убивают и вешают по деревням тысячи русских галицких крестьян. Австрийские солдаты носят в ранцах готовые петли и где попало: на деревьях, в хатах, в сараях – вешают всех крестьян, на кого доносят украинофилы, за то, что они считают себя русскими». Комендант Львова генерал-майор Римль писал в 1915 году: "Моё мнение подсказывает мне, что все русофилы являются радикальными и подлежат уничтожению».

Условия содержания в Талергофе были ужасными. Первые месяцы в лагере не было даже бараков. Люди спали на голой земле. Солому на нарах не меняли по нескольку месяцев, она кишела вшами. Заключённых заставляли голыми руками собирать лошадиный навоз. Курить и читать строго запрещалось. Лагерный паёк составлял одну пятую часть армейского рациона. Утром — отвар из фасоли, в полдень — похлёбка из свёклы. К физическим страданиям добавлялось и унижение. Ведь посуды заключённым не полагалось. Кто-то хлебал похлёбку из углубления в куске хлеба, кто-то — из бутылки с отбитым горлышком. Для особо русских существовали одиночные камеры. В окошко смотреть запрещалось, конвоиры кололи штыком в лицо. Еды практически не давали. Конвоиры, в основном боснийцы-магометане, избивали и всячески издевались над заключёнными. Практиковалось подвешивание на столбах — настоящая пытка".

Ярослав Гашек писал: "Поодаль венгерский жандарм забавлялся с православным священником. Он привязал к его левой ноге веревку, другой конец которой держал в руке, и, угрожая прикладом, заставлял несчастного танцевать чардаш. Время от времени жандарм дергал веревку, и священник падал. Так как руки у него были связаны за спиной, он не мог встать и делал отчаянные попытки перевернуться на спину, чтобы таким образом подняться. Жандарм хохотал от души, до слез. Когда священнику удавалось приподняться, жандарм снова дергал за веревку, и бедняга снова валился на землю".
Узникам Талергофа предлагали досрочное освобождение. Для этого нужно было всего лишь ЗАПИСАТЬСЯ УКРАИНЦАМИ, т. е. иудами. Большинство православных от таких предложений отказывались, так как украинцами назывались христопродавцы-униаты.

«За Талергофом утвердилось раз и навсегда название немецкой преисподней. И в самом деле, там творились такие события, на какие не была способна людская фантазия, забегающая по ту сторону света в ад грешников. Припадали к земле и молились о помощи и справедливости несчастные мученики Талергофа, но просили напрасно. Никто не слышал их стонов, никто не обращал внимания на их мучения; зато все надзиратели, вся служба, каждый немец и не только немец, а кто только захочет, каждый солдат мог издеваться над ними самым диким и жестоким способом. Талергофская котловина дышала, как вулкан, протяжным стоном, глухим сетованием» (В.Р. Ваврик, узник Терезина и Талергофа).

Священник Иосиф Яворский свидетельствует о событиях тех дней: «Армия получила инструкции и карты с подчеркнутыми красным карандашом селами, которые отдали свои голоса русским кандидатам в австрийский парламент. И красная черточка на карте оставила кровавые жертвы в этих селах». Более ста тысяч галичан, спасаясь от австрийского и униатского террора, бежали в Россию вместе с отступающей русской армией летом 1915 года. Например, жители села Скоморохи ушли с русскими и поселились в Пензенской губернии. В отместку австро-венгерские власти приказали сжечь оставленные ими дома, "чтобы и духу русского в Галиции не осталось".

Униатами и латинянами за время ПМВ был произведён геноцид русского народа на территории Прикарпатья и Волыни. Были замучены и до смерти замордованы сотни тысяч русских людей. Галичина превратилась в Галицию. Именно Русский народ - народ мучеников, народ святых - был главной жертвой геноцида ХХ века. Неужели в ХХI веке всё повторяется снова?