Отравленные лезвия фундаментальной украинской национал-идеологии постоянно оттачиваются не только на посиделках тягнибоков, «просвитян» и «союзописателей», но и в бизнес-офисах, и кабинетах министерств. Работа по прививке нации, получившей вдруг безмерную свободу действий в утверждении своей древности, уникальности и первостепенности, успешно идет уже третий десяток лет. Жертвами новоизобретенных парадигм истории уже стали люди разных возрастов и социальных групп. Но едва ли не главным объектом националистической обработки  остается детство.

Реально популярных детских героев украинской литературы можно пересчитать по пальцам одной руки – Котигорошко, Ивасик-Телесик, Хведько-халамыднык, вот и все. Так уж вышло, что «клясики литературы» эту тему обходили – то ли страшась кары царских колонизаторов, а после и «кровавой гэбни», то ли просто не понимая важности политического момента. Даже сам Тарас Григорьевич и тот интересен нынешней детворе лишь тем, что ему «тринадцатый мынало», да и то в рамках обязательного заучивания к открытому уроку.

А вот «москальские оккупанты» в свое время не дремали и заразили украинскую детвору любовью к Чебурашке, Буратино, Илье Муромцу, коту Матроскину, капитану Врунгелю, крокодилу Гене и десяткам других героев.

В ситуации тотальной любви незалежных детей к «колониальной культуре» начались лихорадочные действия по «дерусификации героев детства», и вот уже Буратино и дядя Федор заговорили украинскою мовою со страниц книг и в переводных мультфильмах. О том, как можно «свидомо и правильно» переводить книги, продемонстрировал заслуженный «абабалагамажник» Украины пан Малкович, у которого не то что Шапокляк, но даже гоголевские герои стали говорить «национально-выверенные» тексты. Как говорится: «Сказка ложь, да в ней намек»…

Стимулирование современных национал-сказочников несомненно привело к появлению неких писательских имен вроде Зирки Мензанюк, хотя надо отметить, что до уровня «сказочности» историй от Михайлы Грушевского и Института национальной памяти ей еще далеко.

Чего не отнять у украинской националистической идеологии, так это строгого соблюдения системности. После этапа украинизации, то есть перехода на мову, следует национал-приватизация героев и персоналий: «украинцами» последовательно становились Гоголь, Короленко, Ахматова и… Чехов.

Не обошла система и героев сказок. Одной из первых жертв украинизации пал герой Глеба Успенского Чебурашка. В какой-то из национально-ориентированных «дитячих книгарень» Западной Украины, чуть ли не в самой «бабалагаме», вышел «национально-свидомый» вариант сказки писателя. Герой ее внешне абсолютно похож на Чебурашку, но назван тем не менее непонятным именем Дебулятко. Происхождение этого слова не вполне понятно, если, конечно, оно не из какого-то хитрого наречия в Тернопольской области.

Для чего была нужна подобная примитивная компиляция, совершенно очевидно – если пани Фарион дошла своим галичанским «трызубосознанием» до запрета детских имен, то Чебуршка, которого националисты тоже могли запретить, отделался «всего лишь» появлением уродливого западноукраинского родственника, который, правда, родственные связи всячески отрицает.

История с Дебуляткой имела свое продолжение. Не так давно Украина посредством киевского творческого агентства «Традиция» предъявила права на ряд сказочных персонажей, подтянув для собственной поддержки историков, филологов и этнографов. Выводы, как и следовало ожидать, оказались прелюбопытными.

Так, украинское происхождение установили у знаменитого хлебобулочного изделия, долго жившего до этого под именем Колобок, которое и есть украинское, происходящее от слова «коло», то бишь – «круг». Таким образом, москали, эксплуатирующие столько лет в своем «литературно-колониальном ярме» поджаренный кусок теста, должны отныне называть его Круглобоком!

Претензии русских на Илью Муромца, который, как до сих пор, оказывается, лживо указывали былины, происходил «из города Мурома, из села Карачарово», были также начисто отвергнуты незалежными спецами. По их версии, Илья родился в городе Муров Черниговской области, потому как, согласно информации из сказки, ехал по приглашению князя в Киев всего пять часов. В свою пользу украинские «сказкокопатели» трактуют и нынешнее захоронение былинного богатыря в Киево-Печерской лавре.

Марина Применко – автор проекта «Сказочная карта Украины», который и развернуло агентство «Традиция», досадовала: «К сожалению, фольклорное наследие не регулируется международными нормами и авторским правом. Поэтому мы можем выразить только свое сожаление по поводу того, что российские коллеги считают украинских сказочных героев своими».

Сказочники-украинизаты определили украинское происхождение курочки Рябы, Лисички-сестрички и даже Кащея Бессмертного. Родина последнего, по всей видимости, – Галичина, где «Кащик Невмэрущий» и черпал свои национальные силы.

Москалям решили отомстить, прибрав «в украинство» Незнайку и его друзей из Солнечного города. Основанием для подобной акции стало двадцатилетнее проживание «отца» Незнайки писателя Николая Носова в Ирпене, что под Киевом. В таком случае продолжительное проживание Тараса Шевченко в Санкт-Петербурге может быть однозначным основанием для того, чтобы называть его знаменитым «русским» поэтом и художником, а его многолетняя ссылка в Казахстане делает его автоматически и поэтом «казахским». Но кому это нужно?

Называть происходящее «сказочными войнами» между Россией и Украиной по аналогии с войнами газовыми, молочными и сырными не хотелось бы, но приходится. Ибо на самом деле украинские неосказочники преследуют вполне определенную цель – перекодирование сознания наших детей прямо с пеленок. Ради этого на смену крокодилу Гене – не исключено – придет «крокодил Тарас», Самоделкина заменит Саморобнык, появится богатырь Петлюрко, а вместо кота Матроскина – «кіт Бандеркін».

Идет война, война за детство!