Реализация норм закона «Об основах государственной языковой политики», новые подходы к ряду принципиальных вопросов гуманитарной политики правящей Партии регионов, отказ от выраженной этно-националистической политики требуют и новых подходов в политике исторической памяти. Иначе попытки правового и политически целесообразного решения гуманитарных проблем, которые раскалывают украинское общество и создают угрозу целостности украинского государства, не будут должным образом аргументированы в глазах населения, а значит и не будут им поддержаны. Пока решение таких проблем носит несистематический и фрагментарный характер.

Более того, радикальный пересмотр политики исторической памяти необходим не только в интересах сохранения и защиты исторически сложившихся национально-культурных ценностей населения Украины, его идентичности, но и в интересах правящих политико-деловых кругов. Отказ от этнонационалистической политики исторической памяти для них означает возможность широкой исторической легитимации их претензий на власть на Украине.         

Однако сегодня на Украине по инерции продолжается политика исторической памяти, заложенная в 90-е годы и принявшая законченный вид во время президентства Ющенко. Она руководствуется целями формирования украинской политический нации на моноэтнической украинской основе при полном игнорировании сложившейся реальной историко-культурной и этно-языковой ситуации на Украине и является инструментом создания такой нации. В основе проводимой политики находится этнонационалистическое по своей сути представление о «титульной украинской нации (этносе)». 

Этнический национализм как идеологическая основа формирования постсоветской украинской идентичности, ущемляя неукраиноязычных граждан страны в своих правах и свободах, в политике исторической памяти оборачивается тотальными фальсификациями, оскорблением и прямым надругательством над подлинной исторической памятью украинского народа, генерацией все новых претензий к неукраинским этносам и ближайшим соседям.

Осмысление истории земель южной Руси в нынешней политике исторической памяти является крайне избирательным, а общий сюжет украинской национальной истории (исторический нарратив) почти не связан с источниковой, фактологической базой. Поскольку реальная история Малороссии-Украины даёт весьма слабые подкрепления нынешней политике исторической памяти, выстроенной на украинском национализме и русофобии, постольку основным способом формирования постсоветской украинской национальной идентичности стали фальсификации исторических источников и идеологически направленные толкования общей с русскими истории. (Например, иллюстрации т.н. «голодомора» 1932-1933 годов фотографиями голодающих Поволжья 1920-1922 годов).

Здесь снова приходится говорить о деструктивной роли исторического опыта населения Галиции и его представителей в региональных и центральных органах власти и управления. Чуждая культурно и ментально центральной и юго-восточной Украине Галиция считается частью украинского этноса, а антирусский и антисоветский исторический опыт галицкого края в ХХ веке как нельзя лучше соответствует целям этно-националистической политики исторической памяти. Это позволяет хоть как-то вписать его в общий украинский исторический сюжет и, более того, дать ему положительную оценку.

Опыт исторических трактовок в иных постсоветских государствах в связи с доктриной этнического национализма как основой формирования национальной идентичности показывает, что превращение в центральный сюжет национальной истории, в национальные символы прежде всего антироссийских и антисоветских проявлений - неотъемлемый элемент такой доктрины. 

Сложившаяся на Украине политика исторической памяти в целях националистической идеологической конъюнктуры произвела серьёзную подмену и извращение фундаментальных понятий и оценок, связанных с историей. Концепция «титульного украинского этноса» направляет и «корректирует» все трактовки и оценки украинской, российской и советской истории. При этом с точки зрения интересов современной тотальной украинизации в её галицийском варианте сочиняется «новая история» украинцев, призванная показать изначальное (при этом «начало» колеблется от 3 тыс. лет до н.э. до древней Руси) существование в истории единого украинского этноса в пределах современной Украины. Поскольку ещё до 50-х годов ХХ столетия Украины в нынешних государственных границах по факту не существовало, этнонационалистам приходится буквально сочинять новую историю, придумывая и искажая факты, ради получения целостного национального исторического сюжета.

Сказанное объясняет, почему именно культурные и ценностно-смысловые образцы Галиции стали в постсоветской Украине ориентиром как для политики в области идентичности, так и при отборе исторического материала на роль «национальных», а по сути, этнонационалистических символов и ценностей.

Согласно официальной версии существуют «советская» и «национальная» истории, и это обстоятельство определяет «линию размежевания» общества. Советская история якобы препятствует вычленению «национальной». Такая постановка проблемы заранее предопределила два методологически последовательных шага при формировании украинской идентичности в её этнонационалистической версии: 1) полная дискредитация советской истории и 2) искусственное вычленение из общероссийской и общесоветской истории, истории украинских земель.

Отсюда выводится ряд основных мифологем.

1. Украинцы как этнос начали формироваться с праукраинских восточнославянских племен, проживавших на территории, где сейчас находится современная Украина. Этот процесс в целом завершился в раннесредневековом государстве Киевская Русь, которая, таким образом, считается первым опытом украинской государственности.

2. Не было единого древнерусского языка. В Киевской Руси еще в домонгольский период население на территории будущей Украины разговаривало на праукраинском языке, который уже тогда отличался от языка населения других регионов древнерусского государства.

3. Историческая судьба украинцев по-особому трагична. На протяжении всей своей истории (за исключением периода Киевской Руси) Украина в целом или ее отдельные земли была колонией иных государств (последнее из них - СССР), но украинцы всегда мечтали о своём независимом государстве. История Украины - это история постоянной борьбы за независимость, которая (борьба), в конце концов, увенчалась успехом и закономерно привела к утверждению независимой украинской государственности.

Параллельная история или, как говорят, национальный украинский исторический нарратив, базирующийся на этих мифах, в результате состоит из цепи вымышленных фактов и представляет собой в результате взрывоопасную смесь из шовинистических, расово-этнических мифов, ксенофобских заклинаний, этнографической шароварщины и зоологической русофобии.

Главный ложный посыл, который находится в основании упомянутых тезисов, - важнейшее событие современной украинской истории - обретение независимости, представляется как закономерное и логическое завершение всей предыдущей истории Украины. На этом методологическом приёме и строится вся политика исторической памяти на Украине.

Однако можно сказать (хоть и с известной долей упрощения), что история Украины в обсуждаемом плане представляет собой как минимум борьбу двух тенденций, но никак не логическое, преемственное развитие линии на полную независимость. И в течение всей украинской истории эти две тенденции доминировали с переменным успехом. Для тех, кто привык рассматривать историю как прямую помощь политике, объективный и непредвзятый подход создает совершенно неприемлемые политические трудности. Ведь тогда получается, что идея тесного союза с Россией и даже общей государственности может быть исторически обоснована намного убедительнее, а следовательно, и стать рабочей политической программой, как и идея полной независимости.

В стране, где государствообразующим постулируется «титульный украинский этнос» с мифологизированной историей, «не титульным» гражданам, будь то политик, бизнесмен или обычный пересичный житель Украины, приходится постоянно испытывать национальный дискомфорт, оправдываться за свою неукраинскость либо скрывать ее. Именно эти граждане как никто другой заинтересованы в отказе от этнонационалистической версии украинской исторической памяти.

Эти граждане Украины становятся заложниками чужих доктрин и историко-культурных представлений, у них исподволь формируется чувство ущербности, что делает их неубедительными в защите своих прав, свобод и культурно-языковой идентичности.

Сегодня крайне необходимо, чтобы правящие политико-деловые круги Украины наконец-то осознали важность выработки принципиально новой политики исторической памяти. Во имя сохранения мира и спокойствия в украинском обществе, во имя сохранения целостности самого государства.